Фамарь со слезами бросилась к Аксе.
— Не вынуждай меня делать это, Акса. Я люблю тебя, но мы будем поклоняться Богу Иакова и никому другому!
Акса никогда не видела, чтобы глаза Фамари были такими неистовыми. Уверенная, что на Фамарь повлияло потрясение, пережитое ею в начале беременности, она обратилась за помощью к Иуде. Конечно, он примет меры, чтобы все боги были умиротворены, а его сын защищен!
Однако Иуда удивил ее.
— В моем доме не будет других богов, Акса. Делай то, что велит тебе Фамарь.
Акса была разочарована, но подчинилась ему. Месяцами она тщательно следила за здоровьем Фамари. Она готовила ей пищу, напоминала об отдыхе. Она массировала ее живот и почувствовала первый толчок ребенка. Она разделяла с Фамарью ее радости, ибо любила ее, как собственное дитя. Она хотела бы сидеть и смотреть, как Фамарь поглаживает свой живот с выражением изумления и любви на сияющем лице. Фамарь была спокойна, и Акса однажды поймала себя на том, что молит невидимого Бога явить милость Фамари и ее ребенку, ради которого та рисковала всем.
Когда приблизилось время родов, Акса спросила Фамарь, строить ли ей укрытие.
— Да, — ответила Фамарь, — но не придерживайся старых обычаев. Обещай мне!
Акса обещала и свое слово сдержала. Она сама построила укрытие, подмела земляной пол, застелила его циновками, но при этом ничего не приговаривала и не пела. Вместо этого она вознесла молитву Богу Иуды, ибо это был ребенок Иуды.
— Бог Иуды, защити Фамарь. Охраняй эти роды и благослови мою девочку, которая отвернулась от всего, что знала, чтобы жить с народом Иуды. Молю Тебя из любви к ней. Яви ей Свою милость. Пусть ее ребенок будет сыном, любящим ее и заботящимся о ней в старости. Пусть он будет сыном, который будет возрастать в силе и чести.
Это были тяжелые роды. Акса была готова к этому, ибо, ухаживая за Фамарью, открыла удивительную новость — в утробе Фамари был не один, а два наследника Иуды. В доме Зимрана Акса часто исполняла роль повивальной бабки, но никогда не была свидетельницей таких тяжелых родов, как эти. Она еще сильнее полюбила Фамарь, которая без жалоб переносила сильные страдания. Час за часом Фамарь тужилась, обливаясь потом. Чтобы сдержать крик, она кусала кожаные ремни.
— Кричи, Фамарь! Это поможет тебе.
— Иуда услышит и будет тревожиться.
— Он причина твоих страданий! Пусть послушает! Вирсавия, я уверена, кричала!
— Я не Вирсавия!
На шее Фамари натянулись жилы, на глазах выступили слезы.
