Ладони Фамари стали скользкими от пота, сердце бешено колотилось. Ей хотелось убежать и спрятаться в роще, но она поклялась себе не терять мужества. Она должна быть смелой. Нарочито не замечая мужчин, она наклонилась, подняла краешек платья и стала поправлять ремешки сандалия. Мужчины остановились.
— Мы не спешим, — сказал одолламитянин веселым тоном.
Распрямившись, Фамарь даже не взглянула в его сторону. Она не хотела, чтобы он приближался к ней. Она пристально смотрела на Иуду — вот тот, чьего внимания она добивалась. Узнает ли он ее? У нее перехватило дыхание, когда он подошел к ней. Он остановился прямо перед ней и улыбнулся. Его взгляд скользнул по ней сверху вниз. Иуда не узнал ее. Он едва взглянул на ее закрытое покрывалом лицо.
— Позволь мне лечь с тобой, — сказал он.
Фамарь была потрясена, как легко он попался на уловки женщины, даже такой неискушенной в искусстве обольщения! Вот так мужчины покупают услуги блудниц? Что она теперь должна говорить?
— Она хочет тебя, Иуда. — Хира ухмыльнулся. — Смотри, как она дрожит.
— Вероятно, она робеет. — Иуда криво улыбнулся. — Иди, Хира. Я тебя догоню.
Хира фыркнул:
— Не обманывайся, это займет много времени, мой друг!
Хира пошел вниз по дороге, оставив Фамарь наедине с Иудой. Он пристально смотрел на нее, от чего Фамарь чуть не струсила. Он не спускал с нее глаз.
— Ну, — сказал Иуда, — теперь мы одни. Что ты скажешь мне?
Она могла бы сказать, что его страсть велика, но не больше, чем ее гнев. Чувствовала ли ее сестра жалость? Фамарь не могла проверить. Семь лет назад она просила Иуду, чтобы он не позволял Онану обращаться с ней, как с блудницей! Иуда же хотел, чтобы она соблазнила его сына и тем самым заставила его поступить по справедливости.
Сегодня она сделает это с самим Иудой.
Она отошла, застенчиво поглядывая на него через плечо.
— Сколько ты заплатишь мне? — спросила она тихо тоном, который, она надеялась, обманет его.
— Я пришлю тебе козленка из своего стада.
И где же его стадо? Ее гнев разрастался. Как это было похоже на Иуду — обещать то, чего он не собирался делать. Сначала сына. Теперь козленка! Она больше не хотела принимать обещаний из его уст. Ни сегодня и ни в какой другой день.
— Какой залог ты дашь мне, чтобы я была уверена, что ты пришлешь козленка?
Она опустила глаза, чтобы он не увидел в них гнева, который бушевал у нее внутри. Почувствовал ли он в ее голосе гнев или принял дрожь за необузданную страсть?
Иуда подошел ближе.
