Они были первыми | страница 37
Я не стоял в стороне от этого дела: принимал участие в организации первой сельскохозяйственной артели «Сардана», а осенью уехал в город на работу в губземотдел. В январе 1921 года меня зачислили на одномесячные курсы по подготовке партийных и советских работников.
Где-то в это время в Якутск приехал мой старший брат Дмитрий. Он остановился у меня, но виделись мы с ним редко: днем уходили по своим дедам, а с курсов я приходил поздно вечером, когда он уже спал. Несмотря на трудное время, голод и опасности, жизнь шла своим чередом. Мы были молоды и нередко после занятий засиживались допоздна: мечтали, спорили, а то и веселились.
Однажды, придя домой, я заметил, что брат чем-то встревожен. Я подумал: кто-то из земляков привез неприятные вести из улуса, и спросил его об этом, но он отрицательно покачал головой. А за чаем вдруг начал рассказывать:
— Сегодня мне один человек говорил, что скоро произойдут большие события. В городе уже все подготовлено к тому, чтобы совершить переворот. Тебе, Алексей, надо поберечься, ты бы хоть вечером поздно не ходил…
Я знал — Дмитрий по пустякам тревожиться не станет. Из дальнейшего разговора выяснилось, что обо всем этом ему стало известно от истопника губвоенкомата Павлова. Губвоенкомат находился недалеко от нашего дома, и Дмитрий по вечерам частенько заходил к Павлову скоротать время.
— Ты знаешь, — продолжал брат, — по-моему, он не тот человек, за которого себя выдает. Он даже дрова-то толком колоть не умеет… Пьян был, может быть, поэтому так откровенничал? Грозился, что пришло время расправиться с комиссарами. Он и тобой интересовался…
В ту ночь мы заснули поздно. Я загорелся желанием проверить истопника. После долгих споров брат уступил и согласился познакомить меня с ним.
Вечером следующего дня мы отправились в губвоенкомат. Дмитрий прихватил табак-самосад, который тогда был большой редкостью и ценился на вес золота. Приходу нашему Павлов не удивился, встретил приветливо. Пока они с братом закуривали, я сидел в сторонке, посматривал на истопника.
«Да, ты действительно не та птица, за которую себя выдаешь, — думал я, глядя на его длинные белые пальцы. — В истопники ты попал, видно, не по своей воле…»
— Николай, — после очередной затяжки, начал брат. — Ты вчера предлагал одно дело и хотел познакомиться с Алексеем, — он кивнул в мою сторону и продолжал: — Поговори с ним сам, парень он хороший, не болтливый…
Когда мы остались одни, истопник начал подробно расспрашивать об учебе, о знакомых в городе, а сам внимательно и испытующе смотрел на меня. Я, наверное, внушал ему доверие: с каждой новой самокруткой он, словно после рюмки водки, становился все разговорчивее. Он много говорил о трудностях жизни, о «зверствах» чекистов, о том, что из Охотска движется отряд белых.