— Мм… На твоем месте, друг мой, я бы ничего не предпринимал, пока не достигну твердого положения в фирме. Твой прибор — и в самом деле новинка. И я думаю, ты сможешь сделать его.
— Целиком с тобой согласен.
— Отложи его на время. Ты же знаешь, чем занимается наша фирма. Она делает деньги и выпускает хороший товар. Но все новинки последних десяти лет мы выпускаем по лицензии. Я ничего не могу сделать минуя Мака. А ты можешь наплевать на него и рвануть прямо к боссу. Но если ты не хочешь продешевить, не отдавай это фирме… по крайней мере — сейчас.
Я внял его совету: продолжал проектировать автосекретаря, но сжигал все чертежи. Мне они были не нужны — я помнил их до последней черточки. Виноватым я себя не чувствовал: ведь меня наняли не как инженера, а как витринный манекен для Гэлви. Когда он выжмет меня досуха, они заплатят мне за месяц вперед, скажут «спасибо!» и выставят за дверь.
К этому времени я должен стать настоящим инженером, чтобы открыть собственную контору. Если Чак захочет, я возьму и его.
Джек Гэлви не стал размениваться на газеты — он хотел пристроить мою историю в общенациональные журналы, вроде «Лайф», и увязать ее с успехами фирмы за прошедшие тридцать лет. «Лайф» наживку не взял, но Джек умудрился пристроить меня, вместе с рекламой, в другие журналы.
Я начал подумывать о том, чтобы отпустить бороду — тогда меня никто не узнает.
Я получал множество писем. Один из моих корреспондентов сообщал мне, что я буду вечно гореть в аду за то, что пошел против Божьего начертания. Я наплевал на это: если бы Бог имел относительно меня другие планы, он бы искоренил анабиоз в зародыше. Резоны такого рода меня мало трогали.
Во вторник, 3 мая 2001 года, мне позвонили.
— Вас спрашивает миссис Шульц. Вы будете говорить с ней?
Шульц? Дьявольщина! Я же обещал Доути, что разберусь с ней. Я все время откладывал, будучи уверен, что она — одна из тех зараз, что пристают к бывшим Спящим и изводят их вопросами.
Доути сообщил, что в октябре она звонила несколько раз, пыталась узнать мой адрес, но неизменно получала отказ. — «Ладно, — подумал я. — Поговорю с ней, чтобы она не докучала Доути».
— Соедините, — сказал я вслух. — Это Дэнни Дэвис? — раздалось из трубки. Экрана у моего телефона не было, так что видеть она меня не могла.
— Говорите. Ваша фамилия — Шульц?
— Ох, Дэнни, как я рада снова слышать твой голос!
Я молчал.
— Ты не узнаешь меня?
Я узнал ее. Это была Белла Джентри.
