Ах, Чикаго! Огромные, расползшиеся как студень американские города просто нельзя не любить! Разве современная жизнь не прекрасна? Я мог бы быть настоящим психопатом, а не просто выглядеть таковым, и никто бы даже не глянул в мою сторону!
От этой мысли мне стало тошно.
— Послушай, я знаю, ты сердишься, но поверь, я поступаю так, как будет лучше для тебя.
Она перестала брыкаться и уставилась на меня с презрительной гримаской на лице.
— Откуда ты знаешь, что для меня лучше?
— Я старше тебя. Умнее.
— Тогда почему ты носишь это пальто?
Я посмотрел на свой объемистый черный пылеуловитель, тяжелый, длинный плащ, уныло хлопавший вокруг моей тощей фигуры.
— А что с ним не так?
— Да ему самое место в кино! — огрызнулась она. — И кого ты, на фиг, изображаешь? Икабода Крейна или ковбоя Мальборо?
— Я чародей! — фыркнул я.
Она одарила меня скептическим взглядом, на какой способны только дети, недавно обнаружившие, что Санта-Клауса не существует. (Как ни смешно, на самом деле он есть, просто больше не способен совершать поступки, из-за которых в него раньше все верили.)
— Ты верно шутишь, — сказала девочка.
— Но ведь я нашел тебя.
Она нахмурилась:
— Как ты меня нашел? Я думала, что отыскала превосходное укрытие.
Я снова двинулся к мосту.
— С этим не поспоришь. Однако вскоре тот мусорный контейнер наводнили бы голодные крысы.
Девочка слегка позеленела:
— Крысы?
Я кивнул. Быть может, мне еще удастся завоевать ее доверие.
— Хорошо, что у твоей мамы в сумочке нашлась твоя расческа. Я смог извлечь из нее пару волосков.
— И что?
Я вздохнул:
— Затем я использовал тавматургию, и она привела меня прямо к тебе. Правда, большую часть пути пришлось проделать пешком, зато я сразу нашел тебя.
— Тавма чего?
Вопросы всегда лучше пинков. Я ответил. Я вообще люблю отвечать на вопросы о магии. Возможно, все дело в профессиональной гордости.
— Тавматургия — это ритуальная магия. Ты рисуешь символические связи между реальными людьми, местами или событиями и воображаемыми моделями. Затем тратишь немного энергии, чтобы заставить что-либо произойти в малом масштабе, и это что-либо происходит также в реальном масштабе…
Как только я отвлекся, она наклонила голову и укусила меня за руку.
Я выкрикнул слова, которые, вероятно, не следует говорить при детях, и разжал пальцы. Девочка упала на землю, тут же вскочила, юркая, как обезьянка, и помчалась к мосту. Я потряс рукой, обругал себя и припустил за ней. Она неслась как угорелая, косички летели за спиной, туфельки и грязные гольфы так и мелькали.
