Не успел еще Аба подойти к Шалиту, а Вихна уже заныла плачущим голосом на мотив какой-то печальной молитвы:
— Горе мое горькое! Что за пустыня кругом! Что за кладбище! От нашего дома остались одни развалины! Ради бога, пожалейте меня, люди добрые, скажите скорее, кто остался в живых. Жива ли сестра моя Элька? Может быть, вы знаете, где она? Где мои свояки? А где мои соседи Аврам Курц и Неся?.. Может, о них что-нибудь слышали? Так скажите поскорей! Скажите мне, дорогие, кого пощадил здесь черный ангел смерти?
Аба опустил на землю тяжелую ношу, вытер тыльной стороной затекшей руки градом катившийся со лба пот и тоже, как видно, хотел о чем-то спросить у Шалита. Но Вихна все говорила и говорила, и Абе не удавалось вставить ни единого слова в ее причитания.
— Горе-то какое! Куда я попала? Пустыня! Развалины! До чего дожили! Беднее любого нищего стали! Рубахи целой и той на плечах нет! Найдется ли нам, горьким, хоть угол, где голову приклонить?.. А посмотрите на нашего Лейзерке — калекой на всю жизнь остался! На одной ноге приковылял, несчастный, к своему несчастному дому!..
Дотащившись до места, где Шалит и Аба собирались приступить к обстоятельной беседе, Вихна оборвала сзои заунывные жалобы, рывком сбросила со спины тяжеленный мешок и не присела, а рухнула на него смертельно усталым телом.
— Ты один тут? Один? — нарушил внезапно наступившую тишину Аба, обращаясь к Шалиту.
— Вот с этим товарищем, — ответил Шалит, указав на подошедшего к ним Журбенко. — Он тоже один остался, один из всей семьи…
— Один, — подхватив услышанное слово, вновь заголосила Вихна. — Один… Дерево без сучков, без веток. Один — без жены, без деток…
— Да, да, — и Шалит заговорил по-украински, чтобы его понял Журбенко, — значит, нас теперь четверо, а товарищ мой пятым…
Он хотел еще что-то добавить, но тут Вихна, застывшая было на короткое время в безнадежном молчании, опять начала причитать:
— Где, где найти мне слова, чтобы выплакать все безутешные жалобы о гибели невинных, о гибели всех убитых проклятыми разбойниками? Где, где взять мне реки слез, чтоб выплакать все наше горе?..
Аба с Вихной бродили по пустырям, в которые превратились осиротевшие дворы покинутого поселка. Как погорельцы ищут на пожарище остатки своего имущества, искали они в мусоре и пыли, среди разросшихся буйных трав — не завалялось ли где-нибудь что-то такое, что могло бы пригодиться им в хозяйстве. А ведь хозяйство приходилось налаживать, что называется, на пустом месте. Но, кроме полусгнившего тряпья да черепков разбитой посуды, они ничего не находили.
