— Садись отдохни.
— Негоже нам сидеть рядом. К чему? Чтобы потом люди языки чесали? У тебя, слава богу, есть с кем посидеть, побалагурить, — отвечала она с явным намерением задеть его больное место. — А мое дело маленькое, я пришла только помочь тебе. Кончу работу — и прости-прощай!
Раз как-то Хана вернулась домой раньше обычного, чтобы помочь мужу прополоть картошку.
Было еще светло. Захватив с собой мотыгу, она направилась по тропинке к себе на огород и неожиданно увидала у кустов акации мужа рядом с Расей.
«А тебя кто звал сюда?» — с тревогой в душе подумала Хана, и острое чувство ревности закралось в ее сердце. Первым ее желанием было повернуть назад, не задираться с соседкой, но она не могла владеть собой, С трудом сдерживая волнение, она подошла к Расе.
— Делать тебе больше нечего, что ли? — пронизывая соседку колючим взглядом, спросила Хана. — Так-таки не можешь найти для себя никакой работы?
— Я просто так… помогать пришла, — растерянно промямлила Рася, побледнев. — Мне все равно делать нечего…
— Неужто в колхозе не найдется для тебя никакого дела? А нам, представь себе, работы по горло! — раздраженно процедила Хана, готовая наброситься на соседку.
Но та молчала и еще усерднее взялась за прополку, чтобы лишний раз показать Лейбу, что она таких работниц, как его жена, за пояс заткнет. Хана это почувствовала и принялась состязаться с ней в быстроте и ловкости. До самых сумерек шла эта безмолвная, но ожесточенная борьба. А Лейб в рубахе навыпуск важно расхаживал между обеими и самодовольно ухмылялся в ус, глядя, как они усердствуют.
— Меня никто не выставляет напоказ, — сказала Рася Хане нарочито громко, чтобы каждое ее слово долетело до стоявшего поодаль Лейба, — и портрета моего в газетах не печатают, но я никогда в жизни не запустила бы так огород.
Хана вспыхнула:
— Мой огород не твоя забота, и нечего тебе сюда соваться! Поглядела бы я, как бы ты справилась со своим огородом, если бы работала в бригаде столько, сколько я!
— Я не люблю работать на чужого дядю, я для себя работаю, — заговорила Рася хорошо знакомым ей языком Лейба, с явным намерением угодить ему.
— Так я, значит, должна за тебя работать, а ты придешь в колхоз на все готовенькое, так, что ли? — возбужденно вскрикнула Хана.
Видя, что перепалка между женщинами разгорается, Лейб резко оборвал их спор:
— Довольно, хватит! А это кто оставляет траву на грядках?
Снова между женщинами закипел спор:
— Это твоя грядка!
