Дойдя до молодой акации, опоясывавшей в виде изгороди всю деревню, Лейб неожиданно увидел соседку Расю Душкову. Разнаряженная, ходила она по своему огороду и, то и дело нагибаясь, искала, казалось, что-то между кустами картофеля. В то же время она украдкой поглядывала на Лейба.
Когда Лейб был еще холостяком, он долго и упорно ухаживал за Расей. Летом он по субботам и праздникам гулял с ней в поле. По узкой меже, тянувшейся между их огородами, они шли к молодому лесочку, оттуда отправлялись в степь, где Лейб с гордостью показывал девушке богатые всходы на полях своего отца. Хлеба действительно были выше пояса, и молодые люди, бывало, прятались друг от друга во ржи или пшенице и потом долго искали один другого. Вечером они той же тропинкой возвращались домой, и Рася расставалась с ним счастливая, полная радужных надежд; еще немного — и эти просторные поля с богатым урожаем будут принадлежать ей и Лейбу, и она будет хозяйничать вместе с ним. Но в бурные годы коллективизации Лейб вдруг отвернулся от Раси и начал свататься к здоровой и трудолюбивой беднячке Хане Шер, своей нынешней жене, в надежде, что благодаря ей удастся спасти отца от раскулачивания и сохранить за собой его наследство. Затаив глубокую обиду в душе, Рася избегала встреч со своим бывшим женихом. Вскоре она вышла замуж за парня из соседней деревни, ко недолго прожила с ним — он тяжело заболел и спустя несколько недель умер. Оставшись вдовой, Рася решила снова завоевать сердце Лейба.
— Чего это у тебя огород так зарос? — крикнула она издали и, вся зардевшись, подошла ближе.
— Что поделаешь, когда Хана дни и ночи пропадает в колхозе! — ответил Лейб. — Один же я тут остаюсь, хоть разорвись! У людей жены как жены, а эта — проклятье какое-то! Вот ты, Рася, тоже колхозница — отчего ж не усердствуешь, как она?
— Зато меня и не выставляют напоказ, как героиню, — не без иронии промолвила Рася и тотчас спохватилась: — Ты должен гордиться такой женой, как Хана!
— А что мне проку с того, что ее выставляют напоказ? — проворчал Лейб. Он вырвал несколько травинок и стал рассеянно растирать их пальцами. — Лучше бы она свой огород прополола.
— На что ей работа у себя дома, на виду у одного тебя, когда она может работать там, где все люди могут оценить ее труд! Раньше ты один знал, что за молодчина твоя Хана, а теперь весь район это знает.
И Рася умышленно принялась расхваливать Хану, зная, что Лейбу эти похвалы — нож острый.
