, горный козел. Ты сопляк, да еще и слабак при этом. У тебя горбатый нос, еврейский нос. У тебя нет машины.
Если бы только у него была машина. Если бы он мог одолжить машину, он бы пригласил ее покататься, и она бы надела эту тонкую шелковую блузку, под которой ничего нет, и он бы поехал по Сомилл-Ривер-паркуэй, и они бы расположились на травке и начали бы обниматься, и он бы запустил руки под блузку, и она бы приоткрыла рот, и он бы почувствовал ее язык…
Вдруг раздался ужасный визг. Он наступил на старую, полуслепую собачонку.
— Нужно смотреть, куда идешь! — заорал на него мужчина. — Эта проклятая нынешняя молодежь думает, что все принадлежит ей — в чем дело, неужели тротуар слишком узок для тебя?
— Дело в твоей шляпе, Джек, — сказал Вито.
Мужчина мгновение удивленно смотрел на него. Затем быстро шагнул вперед. Вито отскочил назад и побежал. Он легко промчался полтора квартала и остановился. Мужчина исчез из виду. Он почувствовал себя лучше, легче. И решил пробежаться до здания ООН. Если правильно рассчитать силы, то он сможет даже добежать до дома.
На 38-й стрит он отказался от этой идеи. Истекая потом, с вздымающейся грудью, он прошел квартал, держа руки на поясе, судорожно захватывая ртом большие порции воздуха. Потом присел на стояк, ожидая, пока остынет. Айрис все еще была там, все еще ждала за дверью его разума.
Ой, парень, вздохнул он устало, забудь это. Забудь. Над рекой сейчас висела темнота. Инстинктивно он повернулся лицом к дому. Ни со стариком, ни с кем из друзей говорить ему об этом не хотелось. Он еще не был готов говорить об этом. Если бы у него была мать, может быть, он бы поговорил с ней. Конечно, не обо всем, но кое-что он бы мог бы ей рассказать. Он мог бы сказать — он с трудом произнес эти слова про себя — я влюблен. Он попробовал сделать это вслух:
— Я влюблен в нее.
Так это звучало менее глупо. Он повторил еще раз:
— Я влюблен в Айрис Хартфорд. — И добавил: — Штат Коннектикут. — И засмеялся.
На 42-й стрит он купил ванильный молочный коктейль и вошел в «Транс-Люкс». Его так поразили японские птицы-рыболовы, что он остался и посмотрел этот кусок еще раз. К своему дому он подходил уже в половине десятого.
Когда он шел по 63-й стрит между 2-й и 1-й авеню, какая-то девушка окликнула его по имени. Он наконец узнал ее. Это была Элис Мартулло. Рядом с ней стояла незнакомая Вито девушка.
— Почему это ты не пошел в кино? — спросила Элис, невысокая, с темными волосами, одетая в милую блузку оранжево-розового цвета. Ее затылок украшала искусно сложенная голубая косынка, приколотая к волосам так, что она охватывала голову, как обруч.
