Стас Звягин был местным, из Питера, поступил в училище после двух курсов института. Стоит пояснить, что в то время офицерская служба на флоте была престижна и высокооплачиваема, конкурс при поступлении в училище был высоким и такого рода переводы с гражданских вузов были не редкость. Стасик был довольно симпатичным и общительным парнем, разве что его желание всем угодить, переходящее в лакейскую угодливость, слегка раздражало. Он старался быть душой компании, набивался всем в друзья, даже пару раз в увольнительные приглашал к себе домой на «сейшены» с девчонками.
Осенью 1989 года весь второй курс «Поповки» отправлялся на учебную практику на большом артиллерийском крейсере «Александр Невский» в составе Северного Флота, тогда ещё Советского Союза. Ехать предстояло двое суток на поезде «Ленинград-Мурманск». Сборы сопровождались обычной, подчас бестолковой, армейской суетой. Выдавался паек на двое суток, зимняя форма, составлялись расписания дежурств, назначались старшие групп. Параллельно с этим велась неофициальная, так сказать, теневая подготовка: скидывались продуктами, в складчину покупалось спиртное.
Захар с товарищами собрались в кубрике обсудить план действий - через два дня предстояло выдвигаться в их первый серьёзный поход. Их компания состояла из пяти человек: Сашка Журавишкин (спортсмен-десятиборец), Анохин из Калуги, бывший студент кораблестроительного института Антоха Литвинов, Синкевич Серёга из Ейска и напросившийся к ним в компанию Стасик. Стали обсуждать, что брать, в основном это касалось продуктов, по сколько скидываться. Кто-то выкладывал в общаг дефицитную в то время сырокопчёную колбасу, присланную заботливыми родителями, кто-то - консервы, шоколадные конфеты и печенье. Суетливое участие в обсуждении принимал и Стасик. «А с меня пирожки!» - радостно сообщил он: - Мама напечёт…я думаю копеек по десять за штуку, нормально будет?»
Бывают такие случаи в жизни, когда слова или случайно оброненные фразы, моментально меняют отношение к человеку, вынося своеобразный диагноз, а часто и приговор. Фраза, которая выскочила у Стасик, так сказать, «оговорка по Фрейду», мгновенно опустила его в глазах одноклассников «ниже ватерлинии», навсегда вычеркнув его из списка «нормальных пацанов». Конечно, нужно внести поправку на то, что это происходило в годы юношеского максимализма, когда чувство справедливости наиболее обострено, а настоящая мужская дружба и флотское братство в особой цене. Но, наверное, именно тогда закладывается фундамент той системы координат, в которой приходится жить человеку всю остальную жизнь.
