– Даю тебе два дня на размышления, – жестко продолжил правитель, недовольный холодной реакцией девушки.
– Я подумаю, – сдержанно отозвалась она, устремив взгляд на витое подножие трона, хотя и так было ясно, что выбора ей не оставили, поклонилась и убежала, спиной ощущая жадный взгляд Махуда.
У народов Эмилера были строгие законы нравственности, иначе не выжить в суровых условиях этого мира, и подобного абсурда, затеянного правителем, никто и никогда не знал! Ей и в страшном сне не могло привидеться то, что предложил он!
Минуя знакомые с детства дома, прижав клинок к бедру, Лея неслась по улицам, не отвечая на оклики друзей и пугая прохожих – боевой командир просто так не бегает! Теперь болтовни на год вперед будет!.. Около отчего дома она прислонилась лбом к дереву, посаженному отцом в день ее рождения, и расплакалась.
– Ну что мне делать? – вопрошала Лея с тоской. – Куда деваться? Как после всего этого смотреть в глаза ученикам или бойцам отряда, доверяющим моему слову как своему?
Неслышно ступая, на порог вышла младшая сестра Леи – Атем, счастливая жена и мать, так как ее муж и дети были живы. Сыновья – потому что очень молоды, а муж… Он после тяжелого ранения, не поддавшегося даже сильнейшей лечебной магии, навсегда остался хромым и в боевых операциях теперь не участвовал.
– Лея? Ты что?! Плачешь?! – Атем опешила. Она быстро подошла к Лее и, утешая ее, тонкими пальцами заправила выбившиеся из косы белые локоны. Наклонившись к сестре, шутливо спросила: – Ты так расстроилась потому, что завтра драгоценные племянники пойдут с тобой? Не переживай, если что, мы с Майтом за тебя заступимся. – И Атем участливо погладила Лею по голове.
Лея, повернувшись к сестре, сквозь слезы ей улыбнулась:
– Они что, правда идут со мной?
Атем, минуту помолчав, энергично поправила свои такие же пушистые белоснежные волосы и весело ответила:
– О, Создатель… И с кем я отправляю своих сокровищ! Ну и учительница! Ведет детей и даже не знает, что среди них два любимых племянника!
– Да. Ты права, я совсем погрязла в проблемах. – Лея поспешно прогнала тяжелые мысли, грустно вздохнула и слово в слово передала сестре разговор с правителем. Она не стеснялась слез, ведь сестренка единственная, перед кем Лея была сама собой, со всеми своими слабостями и страхами.
– Вот же тварь клыкастая! Чего задумал, подлец! – грязно выругалась Атем. А когда узнала о двух днях, в отчаянии уронила руки и печально покачала головой.
