И вот — на тебе!
— Может, хотите чайку? — спросила Сэнди. — Я поставлю чайник и бекон могу поджарить. Они, как унюхают, мигом объявятся.
Вместо того чтобы холодно сказать «нет», Джулия выкрикнула это слово истерически, заставив Сэнди вытаращить глаза.
— Я хочу подняться в свою комнату! Если Джордж и Эдвард там, они… они откликнутся на мой голос!
— Вот и ладно.
Джулия вышла с кухни, пытаясь убедить себя, что явное безразличие Сэнди — просто умение держать себя в руках.
— Мальчики! — позвала она, взбегая по лестнице. — Мальчики!
Наверху она заглянула по очереди в каждую из спален, громко окликая, и наконец оказалась перед последней. Открыла дверь.
— Джордж! Эдвард! Милые мои, вы здесь?!
Ответа не последовало, и Джулия вошла. Царившая в спальне тишина казалась неестественной, полной угрозы. Понимая, что не справляется с ситуацией, Джулия решила позвать на помощь Хью. Сбросив пиджак прямо на кровать (что прежде просто не пришло бы ей в голову), она метнулась к телефону. Этому сопутствовал чавкающий звук, словно она во что-то попала ногой. Джулия посмотрела на пол. За ней тянулись мокрые следы, и следы эти шли от приличного размера лужи перед гардеробом.
Откуда здесь лужа? И лужа чего?
Как только Джулия с опаской обмакнула в лужу палец, близнецы в гардеробе — испуганные, в мокрых штанишках — подняли дружный рев.
Хью нашел происшествие уморительным. Заключив Джулию в объятия, он разразился хохотом и не отпустил ее, пока не выдохся. Потом он навестил Джорджа и Эдварда, уже лежавших по своим кроваткам. Там за воркованием у него случился второй приступ смеха.
— Сэнди была совершенно права, — сказал он в присутствии няни (не слишком педагогичный подход).
— Господи, какой дурочкой я себя выставила! — вздохнула Джулия, когда они остались вдвоем.
— Не дурочкой, а мамочкой. Стопроцентной мамочкой, что очень мило.
— Да, но я накричала на Сэнди…
— Тоже мне, накричала! Одним выкриком ее не прошибить. На таких, чтобы дошло, надо кричать, пока хватит голоса. Кстати, у тебя только одежда в моче или обувь тоже?
— Одна туфля.
— Ой, не могу! — Хью схватился за живот. — Ой, какая дивная расслабуха! Все шлаки прочь!
— Ты смеешься, а я в самом деле перепугалась. Уже хотела звонить тебе.
— Правда?
— Да.
— Какая трогательная вера в мое всесилие! Я горд.
— Сэнди, по-моему, было все равно, и это мне не понравилось. Как я теперь смогу на нее положиться?
— Ты же ее расхваливала!
Джулия прикусила язык. Она и теперь считала Сэнди хорошей няней, мастерицей на все руки, вот только из памяти никак не хотели уходить ее пустой взгляд и равнодушное выражение лица. Однако если настаивать, Хью, чего доброго, предложит рассчитать Сэнди.
