Послышался шепот «как чудесно» и «потрясающий талант». Мы налили себе еще вина.
— Кто-нибудь объяснит старому человеку, что за зона для отдыха? — жалобно спросил Ральф, и Джереми, который заплатил за ремонт, был только счастлив предоставить подробное объяснение.
— Так что же на этот раз сыграет нам Фрэнсис? — спросила Мими.
— На самом деле свое собственное произведение, — весело ответила Триш. — Он начал сочинять музыку раньше, чем научился ходить.
Итак, остаток вечера мы слушали атональную композицию Фрэнсиса, которая включала в себя звуки органа, барабанов, саксофона, а также странный скрип, произведенный компьютером. Мы мужественно внимали, а Триш следила, достаточно ли мы увлечены каждым звуком. Когда все закончилось, мы испытали такое облегчение, что разразились громом аплодисментов и осыпали мальчика комплиментами.
Фрэнк сиял, теребил челку и объяснял, что этот стиль называется «что-то вроде пост-трип-хоп-рэп-гараж с включением скрежета». Мы кивали, будто прекрасно его понимали, и чувствовали себя очень старыми. Потом он сказал, продолжая ерошить челку, что у него в школе «типа своя группа, которая… м-м… играет скорее хаус, чем гараж».
— О, звучит фантастически! — восхитилась Мими.
Мы все рассмеялись и переглянулись, думая, как чудесно провели вечер.
Потом мы неохотно поднялись, и никто не остался, чтобы еще поболтать с Додд-Ноублами.
Я с Гидеоном отправилась домой.
Мими пошла домой с Ральфом.
Сай повез Анушку в ее квартиру на Ланкастер-роуд в большом голубом «бентли». Он не хотел даже и слышать, чтобы она ехала на такси.
Маргарита пошла домой с Патриком. Он сразу же достал мобильник и начал набирать сообщение.
Силуэты Триш и Джереми живописно вырисовывались в дверном проеме, как будто на картинке в журнале «Вог». Они махали нам и кричали «счастливого пути».
И в глубине сердца я почувствовала, что даже если Эйвери нарушают обычный уклад нашей жизни, нет другого такого места, где стоило бы жить, такого, как Ноттинг-Хилл.
И вот мы снова здесь, в то же время, в том же месте, как и всегда.
Майская ярмарка обычно проводилась в церквушке в уютном уголке Ледброук-гроув. Здесь крестили Мирабель и Казимира, но не Пози, из-за легкого взаимонедопонимания с викарием после обряда для Каса.
Насколько я помню — Боже, как давно это было, — крестные родители Казимира Алека Малоуна Флеминга, которых мы выбирали с большой тщательностью, известные своей кредитоспособностью и ответственностью, отвалили в «Мезон Блан» за круассанами и кофе во время службы. Викарий крайне неодобрительно отнесся к данному факту, что тем не менее не помешало ему прийти на вечеринку в честь крещения в Колвилль-крессент. Даже после трех бокалов шампанского он продолжал рассуждать, что преступная халатность Алана и Натальи не сулила в будущем ничего хорошего «христианскому воспитанию» нашего единственного сына «под снисходительным, но всевидящим взором Господа».
