Я поднял с пола тряпку, смел толстый слой пыли со стула и уселся на него, разглядывая обстановку и слушая стук дождевых капель в оконное стекло.
М-да-с, вот еще одна загадка бытия. Когда эти люди на грани паники отсюда уехали? Сколько с тех пор времени прошло? Календаря на стенке нет. Везде толстый слой пыли. Мебель в избе явно старая. Половина ее – явно местного производства: стол, табуретки, лавка. Зато кровати железные, давно знакомого фасона. Матрасы тоже домашней выделки, из лоскутов шиты. Часы – ходики с котом – давно остановились. Они показывали начало пятого, только какого дня и какого года? Ответа нет. Буфет тоже известного фасона, только сильно на нем фанера отслоилась. Наверное, люди уехали не в этом году. А, допустим, в прошлом. Всю зиму в избе не топили. Вот от влаги и отклеилась фанера. Все, конечно, древнее, но в деревне это сплошь и рядом, что и мебель старая, и ходят в старом, а новые хорошие вещи украшают сундуки. Их надевают только по праздникам.
А вот в сундук-то я и загляну, благо хозяева его бросили полуоткрытым. Нет, тут их паника не одолела, и хороших вещей они в нем не забыли. Зато забыли почетную грамоту. Ею был награжден за отличную учебу и примерное поведение ученик пятого класса Семеновской неполной средней школы Веснухин Николай. Дата – май 1946 года. Реквизиты грамоты до боли напоминали сталинские времена. Бумага глянцевая, очень хорошая и не пожелтела. Ох, не зря гнетет меня предчувствие про провал в прошлое. Ох, не зря. Еще раз глянул на фонарик, желая поискать, как назывался завод-изготовитель. Да, есть. Черняевский завод «Заря». А вот тут ничего сказать не могу.
Дождик мерно постукивал. Я разыскал среди разбросанного хлама детскую книжку «Русские народные сказки» и пролистывал ее от безделья. Новых для себя сказок я там не нашел. Но сказки и стук капель меня малость разморили, и я, видимо, задремал. Очнулся от каких-то шумов на подворье. Дождик уже не стучал, зато во дворе что-то позвякивало и постукивало. Украдкой я выглянул в окно и увидел под окнами задок телеги, какие-то мешки в ней. Гости!
И услышал тяжелые шаги по ступенькам крыльца. На цыпочках метнулся к ходу, доставая топорик из-за пояса. В тот момент я действовал на автомате, удивляя себя сам. А позже, когда я пытался проанализировать происшедшее, припомнил, что все время я ощущал тревогу и приближающуюся ко мне угрозу. Непонятную, беспокоящую, и каждый шаг на крыльце усиливал это ощущение угрозы. Поэтому я застыл за дверью, подняв топорик и выдвинув вперед ногу, чтобы меня не прибило дверью при сильном пинке по ней. А кто же войдет? А что делать? Бить его или не надо? А если бить – то со всей дури или так, чтобы только отключить?
