В параболах солнечного света | страница 25
Можно научить обезьяну рисовать красные линии, показывая ей каждый раз красный предмет. Но это не научит ее семантике подобия. Животное может установить умственные ассоциации между двумя типами вещей и научиться распознавать их общность. Но оно не сможет познать, что один предмет может означать другой. Это — трудная вещь, и именно поэтому человек и обезьяна принадлежат разным сообществам.
Японский уличный танцор вытягивается в диагональ по направлению своего взгляда и положения тела. Хотя он ограничен рамками сцены, его ум беспрепятственно простирается в пространстве, так что его не останавливает никакое препятствие. Так же и в японской живописи архитектурные формы движутся от бесконечному к бесконечному.
Радиоастрономы уже давно слышат шумы в космосе, полагая, что это отзвуки взрывов, происходящих в глубинах вселенной. Прошлое становится настоящим, так как оно находится на далеком расстоянии. Мы встречаемся с прошлым, когда оттуда приходят сигналы. Если бы наша история не стремилась бы так быстро рассеивать свой свет, мы могли бы в определенное время встретить Сократа или Наполеона.
Двойная функция глаз — излучать энергию и получать информацию — проявляется в искусстве только на развитом уровне. Ранние иконы только пялятся, но не видят. Портреты XIX столетия смотрят на зрителя с забавным любопытством. Фигуры Рембрандта очаровывают тем, как они принимают участие в печали, которую мы с ними разделяем.
Данте, в своем Purgatorio (canto 7, с. 73–81) очаровательно описывает различие между цветом тысячи цветов, содержащихся в картине, и их тысячью различных запахов, производимых incognito indistinto, как смесь множества элементов. Именно поэтому никто не может нарисовать картину с запахами.
Если бы науке удалось уменьшить размеры человека и превратить его в незаметное пятнышко, он бы все равно обладал огромным миром внутри себя. Леонардо да Винчи, который в своих рисунках показал чудесный и сложный мир внутренней организации человека, иллюстрирует это своим изображением человека к книге Витрувия — неоплатоническим символом макрокосмоса.
Обычно слепо верующие помещают Бога за пределами интеллекта. Даже Джордж Беркли, хотя он и отрицает существование физического мира, был дуалистом, который остерегался называть Бога продуктом человеческого ума. Беркли считал, что Бог живет в своем собственном сознании. Карл Юнг делал интеллектуальный кульбит: обращаясь к психологам, он описывал Бога как один из архетипов человеческого сознания, который превращает Его в духовную фикцию. Но стремясь доказать свою веру, он описывал архетип как автономную силу, которую возносит Бог, оказывающийся каким-то образом вне разума, в пространстве респектабельной трансцеденции.