В общем, молодые французские киношники стали яростно обличать коммерческое кино. Дескать, это ленты для дебилов, на которых буржуи стригут бабло. А надо... С этим имелись проблемы. Пытались лепить авангард, но, честно говоря, он был интересен только авторам. А тут появляется Эйзенштейн, который с авангардистскими залепухами, но, тем не менее, фильм доступен для среднего зрителя...
Помогли и "буржуазные" критики, которые, понятное дело, подняли вокруг картины истерику — вплоть до требований её запретить. Смешнее всего были попытки профессионального разбора, в которых утверждалось, что "Эйзенштейн снимает не по правилам". В общем, всё шло к тому, чтобы картина стала культовой, хотя здесь этого слова пока что не знали. Максим думал — интересно, а "Потемкина"-то Эйзенштейн снимет? И если снимет — то этот фильм что наделает?
Но картина-то была о РОСТА. Так что Максим как-то быстро и без мыла влез в тусовку разной там богемы. А это значит, что возможностей снимать появилось выше крыши. А Максим был не жадным, за большими гонорарами не гонялся. В данной среде это ценили — потому что идей у ребят было куда больше, чем денег. Имелась с этом и обратная сторона. Было понятно, что в приличное общество ему а ближайшее время путь закрыт. Буржуи откровенно опасались красных.
Самое смешное, что вообще-то Максим пока что не имел дела непосредственно РОСТА. В парижском представительстве агентства он и бывал-то пару раз. Впрочем, это, как оказалось, временно. Он смутно догадывался, что это не просто медиа-холдинг. Но Эмиль от прямых вопросов уходил. Впрочем, Максим не слишком-то и рвался что-либо об этом узнавать. Российские большевики и в этом мире были явно той ещё компанией.
Тяжело евреям жить без пулемета
Какой питерский интеллигент не бывал в Израиле! Максим, хоть и к питерским, и интеллигентам относился условно, тоже сумел в этой стране побывать. Ну, подвернулась у подруги возможность смотаться задешево. Почему бы и нет?
Так что Максим, стоя у фальшборта, с интересом смотрел на грязно-желтые коробки домов Яффы на фоне восхода.
Как он тут оказался? Так по работе. Эмиль получил задание написать материал о коммунах-кибуцах, где свили гнездо ну очень левые сионисты. А с Эмилем Максим уже сработался. Тем более, что в данной командировке приветствовалось знание русского языка. Кстати, перед поездкой Максим спросил журналиста:
— Я вот только не понимаю — почему послали тебя, а не какого-нибудь еврея?
