– А я помогу тебе, – вдруг сказал Герасим. – А то я буду неуютно себя чувствовать, думая, что ты опять в костюме гамбургера едешь на поиски приключений, например, в общество «За здоровое питание» или к вегетарианцам, и они тебя снова поколотят. Я возьму тебя на работу!
– Ты?! – ахнула Диана, не веря своим ушам и своему счастью. – А кем? Куда?
– Как у тебя глаза засветились! – невольно отметил Герасим. – Бедная, как же ты истосковалась по работе… Во-первых, у меня очень много знакомых, среди них есть и люди из мира искусств. Я сведу тебя с одним молодым, но уже пробившимся режиссером. Начнешь с работы в сериале, он по ним специализируется, и это неплохие гонорары.
– Сериал… – как эхо повторила Диана, – раньше их практически не снимали, и я работала только в полнометражном кино.
– Думаю, что работа в сериале покажется тебе легкой по сравнению с тем, как снимали кино раньше, – сказал Герасим.
– Я надеюсь… Взяли бы… Я обещаю не завалить пробы, только бы дали шанс! Я вцеплюсь в него всеми руками и ногами. Я все эти годы жила в ожидании шанса… И если ты мне его предоставишь, я буду благодарна до конца своих дней, – совершенно искренне сказала Диана.
– Не надо таких благодарностей! Я пообещал – я сделаю. Но я бы и сам не отказался от такого сотрудника! – погладил ее по руке Герасим.
– Ты? – удивилась она.
– Я! Я – генеральный директор и вправе делать что захочу.
– Меня? – все еще не верила Диана.
– Только тебя!
– За что такая честь?
– За то, как ты мужественно себя вела, за твой взгляд, за твою смелость и поддержку и за то, что ты не пожалела себя ради того, чтобы освободить общество от этой твари, от твоего режиссера… Ты спасла многих детей, он бы уже никогда не остановился, было бы только хуже. Я навел справки…
– Справки? – спросила Диана.
– Тебя не должны были судить, твои действия были в пределах самообороны и во имя спасения других людей… Просто необходимо было скрыть, что всесоюзно любимый режиссер является маньяком и преступником, поэтому в сложившейся ситуации единственным выходом было посадить его убийцу. Ты стала козлом отпущения, Диана, – сказал Герасим. – Ты совершенно зря отсидела столько лет! Я напрасно тебе это говорю?
– Почему? – улыбнулась она.
– Будешь сожалеть и рвать на себе волосы?
– Нет, Гера, не буду… Ты не открыл мне Америку, я знала, что это так и есть, и все волосы на голове от сожаления и отчаяния вырвала еще в СИЗО. Надо жить дальше… Плохо, что я не могу объяснить эту ситуацию работодателям, чтобы они поняли, что моя вина в той ситуации была относительна. А к тебе-то я кем могу пойти? – спросила Диана. – Я вообще много чего могу… Убирать, шить… Господи, что я говорю? Но ведь актриса тебе не нужна?
