Два дня и две ночи горел костер.
На третий день пришел Унтамо и видит — сидит Куллерво па куче пепла живой и невредимый, пересыпает с руки на руку юлу, железной кочергой разбивает угли. И хоть бы один волосок у него на голове сгорел!
«Вот беда! — думает Унтамо. — Никак мне не избавиться от чужого племени».
Велел он повесить Куллерво на ветке дуба.
День проходит, другой проходит. Посылает Унтамо раба посмотреть, не умер ли ненавистный Куллерво.
Вернулся раб и говорит:
— Ничего ему не делается. Сидит на дереве как ни в чем не бывало и железным гвоздем вырезает на коре мужей с мечами да богатырей с копьями.
Не знает Унтамо, что и придумать. Никакая смерть не берет Куллерво!
Тогда решил Унтамо оставить его у себя рабом.
Позвал он Куллерво и говорит ему:
— Если будешь исправным рабом, позволю тебе жить в своем доме. По работе и плату будешь получать — либо пояс узорчатый, либо оплеуху звонкую.
В первый день послал его Унтамо подсечь лес для пашни. Наточил Куллерво топор и пошел в лес. Под самый корень рубит он старые деревья: покрепче ствол валит с одного удара, потоньше ствол — с пол-удара. А когда надоело ему махать топором, воткнул он топор в дерево и закричал громким голосом:
— Куда мой голос доходит, там пусть и валятся сосны и березы! И пусть никогда на том месте, где трудился сын Калерво, не взойдет ни один стебелек, не поднимется ни один колос!
Пришел Унтамо посмотреть, как работает его новый раб, и видит перепортил Куллерво все деревья, загубил строевой лес.
«Нет, не будет от него проку, — думает Унтамо. — Надо его к другой работе приставить».
На другой день велел он Куллерво городить изгородь.
Взялся Куллерво за дело. Вместо кольев забивает в землю стволы могучих елей, по углам втыкает стосаженные сосны, вяжет изгородь ветвистой рябиной и говорит такие слова:
— Кто не может летать птицей, кому не подняться на двух крыльях, тот никогда не проникнет за ограду, что построил Куллерво, сын Калерво.
Пришел Унтамо посмотреть на работу своего раба и видит — никуда не годится плетень. Высится он от земли до самых облаков, и нигде ни входа ни выхода.
На третий день послал Унтамо непокорного раба молотить рожь.
Бьет Куллерво цепом и приговаривает:
— Пусть в пыль превратится зерно, что молотит сын Калерво! Пусть трухою станет солома под рукой Куллерво!
Пришел хозяин посмотреть, как молотит его раб, и видит — ничего не осталось от зерна, только пыль по ветру летит.
Совсем разгневался Унтамо:
