Герцог, с его понятиями чести и долга, никогда не позволит ей рассказать, как все было на самом деле, разве только она сама настоит.
— Какая разница, что станет со мной? — говорила она себе. — Но к нему не должно пристать ни пятнышка грязи.
Всегда отыщутся люди, думала она, которые скажут, что герцог с радостью избавился от опостылевшего наследника, вечно не вылезавшего из долгов.
Всегда найдутся такие, кто углядит нечто зловещее в том, что под рукой у герцога наготове лежал заряженный пистолет.
— Надо же, какое везение — в темноте принять своего наследника за убийцу, — с усмешкой скажут они.
Таких разговоров быть не должно, сказала себе Мелисса. Она должна сознаться во всем, должна сказать правду.
Девушка беспокойно зашагала по ковру босиком. Почему он не идет? Что произошло? У нее возникло желание ослушаться герцога и вернуться в его спальню. Ждать дальше становилось просто невыносимо. Она вновь остановилась и прислушалась, но услышала лишь ветер за окном, порой завывавший в камине.
Где-то он сейчас и что делает? Должен же он понимать, в каком она состоянии, в каком ужасе от сознания, что убила человека, не говоря уже обо всем прочем. Только что Джервес был жив, а в следующее мгновение — мертв, потому что она его застрелила.
Мелисса с отчаянием думала, что прошло уже около часа с тех пор, как герцог вывел ее из своей комнаты и закрыл за ней дверь.
— Я не допущу, чтобы ты оказалась замешанной в этом деле, — заявил он тем властным тоном, каким говорил, когда намеревался настоять на своем.
Но она должна вмешаться — должна! Она обязана сознаться и спасти его, как спасала прежде.
Она спасла его от убийцы-верхолаза, который лез по наружной стене дворца и под ножом которого герцог должен был погибнуть во сне.
Она спасла его сегодня. Если бы не она, Джервес Байрам застрелил бы спящего герцога и скрылся по потайному ходу, так что никто и никогда не сумел бы доказать его причастность к этому преступлению.
Теперь, думала Мелисса, я должна спасти его в третий раз. На этот раз — от скандала, от несправедливых обвинений, от тех, кто готов облить его грязью. Даже если мне придется умереть за него, я пойду и на это, потому что люблю его, люблю всем сердцем!
Она вспомнила, какой он замечательный, какое незабываемое впечатление он производит; какой у него властный, гордый вид! При этом он мог быть добрым и мягким. Он сказал, что будет заботиться о ней, чтобы она не совершала ошибок.
Может, это тоже ошибка — убить человека и тем самым предотвратить убийство спящего герцога? Мелисса не знала правильного ответа, но была твердо убеждена в одном: в этом деле она не может принять защиту герцога. Напротив, она сама должна защитить того, кого любит.
