Выходило, что дело настолько экстраординарно секретное, что ради этой секретности даже не стали морочить голову бюрократией с неизбежным вовлечением слишком большого числа людей, которые были бы хоть отчасти, но в курсе.
Тогда два года назад он не только восхитился лазерной "игрушкой", ее невозможными качествами, КПД, но и испытал досаду, что оказывается, пока их держали на довольно скудном пайке, иностранные ученые уже далеко опередили их и достигли выдающихся результатов. О которых он ничего не слышал, что и не удивительно, впрочем, если они секретные. Да к тому же, как он думал сначала, иностранную лабораторию постигла печальная участь.
Что он теперь думал? Непонятно, но дело начинало попахивать мистикой.
Он припомнил слова этого... Воронова -- "Какое тут открытие? Эти образцы были изготовлены по сути в результате удачной ошибки, без какого-либо серьезного исследования. Согласитесь, от случайного результата до подтвержденной теорией промышленной технологии не близкий путь?"
Тогда он осторожно пообещал порядка полугода, чтобы разобраться. Наивный. С энтузиазмом Шуры Балаганова они тогда принялись точить образец. Выломали кристалл, всего за неделю дневок и ночевок в лаборатории сделали аж 28 слоев, которые засовывали с масс-спектрограф. Даже казалось, что 28 - это много. Брали с запасом. Что они делают чего-то не так можно было заподозрить уже после нескольких первых слоёв, но решили заняться вплотную теорией позже, после получения всех данных. Получилась полная чепуха. Они уничтожили ещё один образец лазера, прежде чем стало ясно насколько тонкий и точных техпроцесс использован. В итоге, полгода ушло только на то, чтобы в самых общих чертах суметь понять с чем они вообще имеют дело. И если бы не идея про квантовые точки, что пришла ему в голову после недель бесплодной работы... Они бы и сейчас без толку изучали образцы.
Ключевая мысль, после нее дело сдвинулось с мертвой точки, но большая куча дорогущего импортного оборудования была приобретена только для изучения этого гетеролазера, целую лабораторию, оснащенную по последнему слову техники, создали фактически только ради того, чтобы максимально точно понять конструкцию образца. Того, что они узнали, хватило бы на десятки диссертаций и работу немаленького НИИ.
Но и спустя год ни о каком повторении образцов лазера даже в единичных экземплярах в лаборатории еще не шло речи. Только-только сумели проработать теорию и завершить описание лазера. Впереди еще виднелись горы работы.
