— Ты не хочешь со мной в Италию?
Макс уже не слышал, что он говорил, он не слышал себя. Он вдруг явно ощутил приближение чего-то радостного и необычного, это было ощущение перемен, это чувство особенно ярко в молодости, когда еще все возможно, когда никто и ничто не мешают твоим мечтам. В молодом организме часто возникают такие радостные ожидания, как будто беспричинные, но дающие ясно почувствовать: все ненужное скоро исчезнет, а что-то главное войдет в твою жизнь.
Утром его разбудила мать.
— Привет, ма.
— Доброе утро, сынок, как спал?
— Очень хорошо, а чем это пахнет?
— Бельгийскими вафлями.
— С шоколадом?
— Да, как ты любишь.
— Отлично.
— Спускайся, я тебя жду в столовой.
Макс лениво надел халат, умылся и спустился в столовую.
— Как дела в университете?
— Хорошо.
— Тебе там нравится?
— Да, очень, а почему ты спрашиваешь?
— Просто, я же мать, мне интересно.
— Что тебе интересно?
— Все.
— Понятно.
— Как у вас с девушками?
— Спасибо, мам, было очень вкусно, — Макс быстро допил кофе и убежал.
Макс стоял в коридоре университета и переписывал расписание лекций на новый семестр: «Микробиология вина», «Технохимический контроль виноделия», «Технология вина», «Химия виноделия».
— Макс, привет, — это была Анлор.
— Привет.
— Что изучаешь?
— Расписание.
Анлор только поморщилась.
— Ты хочешь идти на все лекции?
— Да.
— Шанталье, это скучно, разве ты не знаешь?
Макс ничего не ответил и пошел на лекцию по микробиологии виноделия.
— Итак, — начал преподаватель, — первым вино под микроскопом увидел Левенгук. В своем письме Королевскому обществу в Лондоне в 1687 году он подробно сообщает о микроскопическом исследовании вина. Работы по химическому анализу спиртового брожения начал еще Лавуазье. В начале девятнадцатого века Луи Жак Тенар, а впоследствии и Берцелиус изложили основы теории брожения. Они доказывали в своих работах, что именно дрожжи превращают виноград в вино. Это была революция, сравнимая с заявлением Коперника и Галилея.
— Еще одна французская революция! — выкрикнул кто-то из студентов.
— Господа студенты, я хотел бы сразу определить правила нашего с вами совместного поведения, вы имеете право задавать вопросы, но ваши реплики с мест я не потерплю: у нас серьезный предмет и он требует серьезного к себе отношения.
— А вот Жюно… — заикнулся кто-то из аудитории.
— Профессор Жюно любит подискутировать со студентами, но хочу вам еще раз заметить, здесь не дискуссионный клуб, а лекционный зал.
Все замолчали.
