Холмс едва заметно улыбнулся. Он наверняка вспомнил в этот момент о «деле безумного портного». Тогда тоже казалось, что безумца посетил сам князь тьмы, а в результате выяснилось, что произошла обычная пьяная драка. Холмс справился с тем делом за три часа.
— Я заплачу, — сказал Говард, — и я уверен, что мистер Баренбойм будет со мной согласен… Вы должны расследовать это дело, мистер Холмс.
— Жаль, — сказал Холмс, — что вы не телеграфировали мне вчера утром, сразу после того, как обнаружили тело. Сейчас наверняка большая часть следов уничтожена.
Он обернулся ко мне.
— Ну что, Ватсон, не хотите ли совершить небольшую поездку? Когда ближайший поезд на Портсмут?
— В тринадцать сорок с вокзала Виктория, — сказал я, — заглянув в железнодорожный справочник, лежавший на бюро.
— Я возвращусь с вами, — быстро сказал Говард. — У меня еще есть дела в Лондоне, но я возьму билеты и буду на вокзале за полчаса до отправления.
Холмс упруго поднялся на ноги. Проводив нашего гостя до двери, он обернулся ко мне и сказал:
— Вот весьма странное дело, дорогой Ватсон. С одной стороны — абсолютно ясное. С другой — полный туман. Думаю, нам предстоит интересная работа.
Следующие два часа Холмс провел, просматривая газеты и перелистывая справочники по химии, а я раздумывал, стоит ли брать с собой в поездку мой револьвер. По зрелом размышлении я оставил оружие дома — вряд ли нас ожидало нечто большее, чем осмотр комнаты и разговор с экономкой и слугами. Летом я, пожалуй, спустился бы к докам и на набережную, чтобы подышать морским воздухом, но сегодня там наверняка было сыро, холодно, и ветер пронизывал до костей.
Мы прибыли на вокзал Виктория ровно за полчаса до отправления портсмутского экспресса. Говард уже поджидал нас, нервно прохаживаясь по перрону.
— О, мистер Холмс! — просиял он. — Я уже начал было думать, что вы отказались от поездки.
Холмс молча показал клиенту на большие вокзальные часы.
— О да, — сказал Говард, — но я все равно нервничал.
Мы заняли отдельное купе. Экспресс тронулся точно по расписанию, и мимо замелькали сначала дымные лондонские пригороды, а потом коттеджи, столь характерные для Южной Англии. Мистер Говард несколько раз пытался завязать разговор, начиная его с такой естественной темы, как погода, но Холмс лишь качал головой, однажды открыв рот для того, чтобы сказать:
— Дорогой мистер Говард, будет лучше, если я составлю мнение об этом деле после того, как увижу все своими глазами. Поглядите, эти коровы будто сошли с полотна Констебля!
