* * *
Внешне Баму словно и не изменился. Время как будто текло сквозь него, как Нигер через пески пустыни, — не изменяя его, не задевая душу. Как всегда сдержанно, он выразил радость по поводу встречи, коротко отдал распоряжения своим людям, которые немедленно подхватили наш багаж, но мне показалось, что он слегка не в себе. Лицо его просветлело только тогда, когда он взглянул на внука и стал похож на того Баму, которого я знал в детстве.
— Хорошо, что ты приехал, — неторопливо промолвил он. — Сам бы я вряд ли справился.
— Может, ты объяснишь мне, в чем дело? Как тебе известно, я ничего о Камне не знаю.
— Я тоже многого не знаю о нем. Не думай, что я всемогущ. Во время твоего посвящения мне не удалось подчинить их своей воле, а ведь я еще тогда хотел показать тебе Камень. Но мне не разрешили. Признаться, я сам видел его всего несколько раз.
— И что он из себя представляет?
— Завтра увидишь.
Баму не спеша принялся набивать трубку травой, обладающей наркотическими свойствами. Я бы и сам с удовольствием попробовал этого зелья, но воздержался от просьбы, дабы не беспокоить жреца, впавшего в транс.
— Пришла пора, когда Камень должен заговорить, — сказал Баму. — Это случается раз в тысячу лет, и я горжусь, что дожил до этого момента.
— И что же расскажет Камень? — осторожно поинтересовался я.
— Не знаю. Он может и ничего не рассказать, но завтра мы должны открыть его и приготовиться слушать. Завтра, при свете Большой луны. Присутствовать могут только посвященные. Голоса с По проделывают долгий путь, они плывут в бесконечности и непонятны нам, но время выслушать их пришло.
— А ты знаешь, как его… как надо… — я стал путаться. — Как нужно установить его, настроить… или как это сказать?
— Не знаю, — неуверенно и даже расстроено, как мне показалось, ответил Баму. — Потому я и вызвал тебя. Ты не только посвященный, ты еще и белый. Может, ты сумеешь исполнить Завет.
— А что это за Завет? Ты никогда ничего не говорил мне об этом.
Баму неторопливо затянулся трубочным дымом, тело его стало ритмично раскачиваться, остановившимся взглядом он уперся в тлеющую в трубке траву, забормотал протяжно и напевно, но достаточно ясно, чтобы разобрать слова.
— Когда придет время, Камень нужно вынуть из ниши. Вынуть из ниши и поставить на священный алтарь. Нижняя часть Камня цвета воды должна быть обращена к земле, так как белая его часть — это саван для покойников. Верхняя часть цвета пустыни должна смотреть в сторону тройной звезды Сиги-толо, с которой прибыли наши праотцы. Оттуда прозвучит голос. Сторона цвета травы должна смотреть в сторону Южной горы, называемой еще Тянущейся к небу башней. Сторона цвета апельсина должна быть повернута к Водопаду радуги. Сторона цвета небесного озера — к Верхним источникам пророчиц охотничьего счастья. Сторону же цвета крови нужно повернуть к болоту, прибежищу пренебрегнутых благ. Когда все будет готово и пробьет час, Камень заговорит. С шести сторон света до нас дойдет голос седьмого праотца, восставшего против остальных прародителей.
