— Ну, привет, Сэйт, — пробормотал бугай.
Я вскинул брови.
— Ох… прости, мы ж не знакомы в рилайфе, — он окончательно смутился. Девушки по бокам заученно оскалились в вежливой улыбке, я заметил в их глазах дикое напряжение. Бугай добавил: — Ты знаешь меня под ником Дикарь.
Та-ак, приехали. Вот тебе и Дикарь… оказался почти дедушкой, раза в три старше меня. Вот уж не ожидал подобного… хотя это же виртуальность, я мог бы и предвидеть. Дикарь мог быть женщиной, голубым, бритоголовым евреем или жирным девственником. Так что будем считать, мне еще повезло.
— Рад познакомиться еще раз, — смущенно улыбнулся Дикарь и протянул руку.
Я шагнул навстречу, пробормотал:
— Так вот ты какой, северный олень…
Дикарь заморгал с непониманием:
— Что? Я не…
Договорить не дал мой кулак, врезавшийся ему в скулу.
Илчи так и не опустил автомат. С тщательностью, выдававшей напряжение контрабандиста, он снова запер все двери. Потом обернулся, и его взгляд не сулил четверке непрошеных гостей ничего хорошего.
— Нам нужно поговорить, — сказал Иван Терехин, с громким шелестом стягивая целлофановый плащ.
Его жемчужного цвета волосы чуть растрепались, что выдает его безумный день. Оливкового цвета в красной сетке полопавшихся сосудов. Видимо, ему несладко пришлось во время «перехвата». Хорошо еще, что жив остался. Наверное, арахниды слишком спешили.
— Говори, — разрешил Илчи, не отводя автомат.
— Господин Фокс, — замялся региональный директор корпорации «Новая надежда». — Не могли бы вы опустить оружие?
— Не мог бы.
— Поверьте, мы…
— Не поверю. А теперь — говори, что хотел. Время — деньги.
Терехин с мольбой посмотрел на меня. Пришлось признать, что в чем-то он прав. Мне самому не нравится стоять вот так, ожидая, когда контрабандист решит, что разговор затянулся, и нажмет на спусковой крючок. В конце концов, автомат в его руках всего лишь видимость власти. На самом деле это мы в зависимом положении — танки снаружи об этом говорят чрезвычайно красноречиво.
Я проговорил:
— Илчи, если бы они хотели, то взяли бы бункер штурмом. Убери оружие.
По его глазам я понял, куда он сейчас меня пошлет. Но тут вмешался Иван:
— И, если можно, давайте выпьем кофе.
Я почти услышал, как челюсть контрабандиста стукнулась о пол от наглости гостя. Однако немедленных выстрелов не последовало.
Сидя в одной из комнатушек бункера, мы прихлебывали растворимый кофе из алюминиевых кружек. На донышке своей я заметил серп и молот, чуть ниже была дата «29.10.1983». Илчи, с автоматом на коленях, сидит в сторонке. Терехин пристроился напротив меня, двое военных изобразили тени скорби за его спиной. Четвертым оказался тот самый генномод, чью голову я принес в свое время в Цирк Беспринципности. Ну или его брат-близнец. Сколько его ни рассматривал, но так и не смог увидеть на шее шрам.
