Нойнер забрался на заднее сиденье. Переодевание в маленьком «кюбельвагене» во время движения, надо заметить, мало отличается от циркового номера. Но Ганс с этим справился, превратившись за время поездки к противоположной окраине города в пехотного обер-фельдфебеля.
– Да, это не «Хорьх Адмирал», – заметил Ганс. – А что, лейтенантской формы не нашлось? – недовольно спросил он у напряженно крутящего руль Куно.
– Решили, что нижних чинов Ге-Пе-У будет меньше проверять, – ответил Куно, притормаживая у стоящего у обочины фургончика. Из-за фургончика выскочил Кнохляйн, тоже в армейской форме, и сразу заскочил в «кюбельваген».
– Поехали, до прибытия первых частей осталось меньше десяти часов, а нам еще с русскими договариваться, – нетерпеливо бросил он и, обернувшись к Нойнеру, спросил:
– Удивлен, Ганс?
– Есть немного…
– Не стоит. В фургончике – кое-какие подарки для русских и семья одного из… – Фриц показал вверх, – сам он скрыться не пытается, слишком известен, зато помог нам. Ну и мы, в свою очередь, его семью увезем.
– А как на это посмотрят русские? – Несмотря на попытку казаться невозмутимым, удивление Ганса не разглядел бы только слепой.
– Для этого и везем подарки, – сухо ответил Кнохляйн, передал Нойнеру пару листов бумаги, кинул. – Почитай, твоя легенда. – И отвернулся, якобы разглядывая дорогу.
«Волнуется, – внезапно подумал Ганс, – еще бы, узнать о своей судьбе такое».
Да, вовремя в руки начальства попалась аппаратура из будущего. Несколько человек из их полка исчезло еще вчера, видимо, тоже получили весточку о будущей судьбе. О судьбе же своего комбата Нойнер узнал совершенно случайно, посыльный из гестапо просто перепутал и передал предназначенный для Кнохляйна пакет ему.
«Пытки в английском лагере, повешение – врагу не пожелаешь. Цивилизованные англичане, надо же. Неужели русские большевики в этом отношении лучше? – разглядывая в окно проносящиеся восточно-прусские пейзажи, думал Ганс. – Что нас ждет?»
Ехали спешно, но все же несколько раз останавливались, чтобы дозаправить фургончик и слегка размяться после долгого сидения в автомобилях. На одной из остановок Нойнер сумел получше рассмотреть пассажиров фургончика. Высокая, худощавая фрау, примерно одного возраста с ним, и двое детей. Мальчишка, постарше, с интересом разглядывал всех, а маленькая, лет пяти, девочка так и проходила все время, вцепившись в руку матери. Кого напоминали дети, Ганс так и не вспомнил, а в полученном им письменном инструктаже ничего об этом не говорилось. Впрочем, меньше знаешь, крепче спишь, философски решил бывший оберштурмфюрер Ганс Нойнер, а ныне обер-фельдфебель отдельного батальона при штабе группы армий Ганс Клосс.
