Служащий у туалетов, высокий худой мужчина довольно меланхоличного вида, с редкими светлыми волосами, удивленным бледным лицом и грустными глазами, в которых читалась печаль, с удовольствием включился в роль важного свидетеля.
Комиссар показал ему чемодан и фотографии Эжена Видмера. Не рассказывая подробности, он тем не менее навел его на нужные ему воспоминания. Служащий вспомнил, что Видмер пришел к нему около четырех часов, когда посетителей немного. Более того, Видмер вел себя так, что обратил на себя внимание служащего и даже вызвал в нем подозрительность.
— Да? Чем же? Нервозностью, возбужденностью?
Сатурнин предложил служащему сигарету и поспешил закурить сам, так как разговор происходил в обстановке, наполненной неприятными запахами.
— Я не знаю, был ли Видмер возбужден, месье, — ответил служащий, — но у него был довольно странный вид, понимаете? Он хотел сменить костюм… Ведь это действительно странное желание в четыре часа дня, не так ли?
— По-видимому, мой друг.
Служащий задумался.
— Он сказал, что едет за город. Но ведь он не обязан был давать мне объяснения. А я у него ничего не спрашивал. Он ведь мог делать, что хотел, не так ли?
— Разумеется, мог.
— Конечно… Но он этого не сделал. Я вам скажу, месье, что бывают странные клиенты и даже очень странные.
Служащий сощурил глаза.
— И потом этот Видмер… это был Видмер, я уверен в этом… был одет очень шикарно. Понимаете? Он дал мне большие чаевые, когда я сказал ему, что он может переодеться тут, в моем углу. Ладно. Итак, мой шикарный тип достает из чемодана такой костюм, в котором я не хотел бы, чтобы меня видели даже мертвым.
— Да?
— Даже мертвым! Безусловно, он только что купил его у «Калина», в одном из этих магазинов дешевых вещей. Они всегда заворачивают покупки в желтую или красную бумагу. Нельзя ошибиться, «Друзья бедных» — так называются эти мерзкие лавки. Может быть в этом ирония, нет?
— Да! Существуют бедные, которые помогают богатым, — сказал Сатурнин.
Служащий засмеялся.
— Вы правы, черт возьми! Я об этом не подумал.
— Значит тут, в вашем углу он снял прекрасный костюм, чтобы надеть бедняцкий?
— Очень скромный костюм, месье, и ужасный галстук. Он спрятал все это… по крайней мере часть… под своим плащом, но сделал это слишком поздно. Я ведь никуда не уходил и смотрел в оба, понимаете? Бывают же такие забавные клиенты, месье!
— Вероятно. А вы помните тот костюм?
Служащий кивнул головой.
— Я буду помнить его до конца дней своих, — важно ответил он. — Отвратительный зеленый из скверного шевиота костюм. К нему он надел оранжевый галстук. Вы мне не поверите, но клянусь головой моей матери. Оранжевый галстук! Нельзя разрешать делать такие вещи… чтобы не пугать людей.
