Нет, не тогда. Скорее потом, уже ночью, во сне.
Когда ему приснилась некая мозаика из «Золотого ключика» и фильма «Приключения Буратино».
Театр свободной марионетки…
А тогда Зорик вошёл в комнату и заметил книжку этой Марианны в отцовых руках:
— Пап, а ведь нехорошо трогать чужие вещи.
— Не придирайся. Не дневник, не про девочек.
Сын слегка покраснел и задышал неровно.
— Да я ж не знал, Зорь, правда.
Он, Алек, что: оправдываться затеял?
Бросил открытую книжку вверх корешком и пошёл на кухню — ужинать. Питаться тем, что Эля наготовила.
И ведь пришёл парень от сестры, подумал Алек. С уроками помогал, что ли? Или, наоборот, это она ему долгий волос чесала?
Интересное дело. Сама Гаянэ взяла за моду стричься коротко — наверное, чтобы друзья-каратисты скальп случайно не ободрали. А Зорик, едва вулканическая деятельность на физиономии поостыла, так сразу чуть ли не косы отпустил. По примеру древних монголов. Чёрные, жёсткие и до лопаток. То есть, конечно, по большей части распущенные и слегка волнистые — в ту самую старину это ведь тоже косой называлось.
Какие-то вечные мозговые помехи мешают, сокрушился Алексей. Не удержишь надолго ни одну мысль.
Так, значит, о книгах. Дети внезапно и не ко времени увлеклись кумиром отцовой молодости: братьями Стругацкими, Борисом и Аркадием. Повлиял фильм про дона Румату Ярмольника, барона Пампу дон Бау и прочих не весьма благородных донов и далеко не подлых простолюдинов, его тогда как раз озвучили по всей форме. Потом брат и сестрица взялись за Тарковского — «Сталкер», культовая лента дедовских времён. За всего Тарковского — и «стругацкого», и «лемовского» и своего собственного. Как только мозги им не переклинило…
А гораздо позже сын и дочка завели себе целую серию покетбуков с клеймом «АБС» на корешке, которые валялись где ни попадя: мягкие обложки, серая бумага, почеркушки и пометы на полях. Обменивались экземплярами и, кажется, развёрнутыми мнениями, которые записывали на отдельных листах и использовали в качестве закладок. Даже начали писать свои собственные истории как бы поверх чужих — любимая игра умненьких ребятишек. Называется фанфикшн. Хотя — далеко не ребятишек. И не умненьких — изощрённо умных.
Как обнаружилось спустя несколько лет.
Писали дети не то чтобы хорошо: вменяемо. Но не настолько, чтобы отца заинтересовать. В литературном плане, разумеется. В житейском я был тогда слеп и не видел самого главного, думал Алексей.
Того, зачем это всё писалось.
