— Просто не любим. Нам куда легче рядом с золотом.
— Как драконам. А вот в Динане серебро уважают, самые знатные обереги из него льют. В городе Эдине даже целый музей серебра имеется. Хотите глянуть? Там у меня главный хранитель…гм…
— Не обязательно тратить время.
— И ладно. Тут ведь какое дело, маэстро: при старой власти там была церковь с изумительными витражами, при новой ее конфисковали и наполнили всякой посудой, украсами и оружием, а ныне правительство у нас вообще новейшее, и храм снова возвернули церкви. Ну а стекла-то оказались расписаны не канонически, вот в чем беда! И бьются легко. К слову, вы как насчет посещения церквей — не коробит?
— Нисколько. Даже любим иногда.
— Учту на будущее.
Это будущее ждало нас в конце одной из местных авиалиний. Когда я в азарте заявил, что готов переправить нас в столицу Равнинного Края, иначе именуемого Эдинер, натуральным способом, благо недалеко, Селина запротестовала:
— Вы же вроде опасаетесь своего Заоблачного Дара. Зачем мне объятия перетрухнувшего летуна, который по причине одних нервов может меня… скажем, уронить?
— Можете вполне на меня положиться.
— Так и я только прикалываюсь. И все-таки давайте лучше полетим ночным рейсом. После лэнской архаики суперсовременный аэропорт будет смотреться свежо и остро.
Наши с ней паспорта, во всяком случае, именно так и смотрелись. Мой был заведомо фальшив, ее — утверждал, что имя и фамилия гражданки начинаются на что угодно, только не на С и А. Предъявлять же документ полагалось как минимум четыре раза: покупая билеты, входя с ними на трап, выгружаясь с трапа уже в столице провинции и получая багаж.
— Ваши бумаги не на ваше настоящее имя, — спросил я, когда все кончилось.
— Верно. Только это пустяки, их делали — от сих до сих — в такой официальной конторе, что законней просто некуда. Бывает, знаете, и такое.
В городе Эдине меня сразу повлекли в так называемый Эркский Квартал. Одноэтажные домики, отягощенные разве что мансардой, из толстенных бревен, что время посеребрило, а нынешнее поколение людей слегка тронуло матовым огнеупорным лаком. Зеленеющие газоны, что сохраняют свой вид двенадцать месяцев в году, даже и под снегом, благоухающие никотианой и маттиолой, проросшие кряжистыми дубами, серебристыми кленами и черной березой. Живые изгороди из дерена, чубушника и остролиста. Конюшни и менажереи в обширных дворах, неторопливые прогулки юных парочек верхом, маленькие петушки с непомерной длины хвостами, спящие внутри стеклянных птичников, шествия павлинов.
