противника.
Пошли мы в разведку. Впереди командир взвода Свириденко и я, за нами бойцы. Захватили с собой не только винтовки и гранаты, но и тяжелые станковые пулеметы.
Ночь была светлая, лунная. По открытому месту итти нельзя — увидят. Мы свернули к одному из озер и зашагали прямо по воде, по прибрежным трясинам. Я хоть сапоги скинул, а другие прямо в сапогах по колено в грязи брели. Кое-где пришлось пробираться ползком.
Дошли мы до заранее указанного командиром места. Залегли, осмотрелись, послали донесение командиру. За нами вскоре двинулись все остальные подразделения. Стали устраиваться на ночь. На лошадях привезли ужин.
Больше всего на свете мне хотелось спать. За последние трое суток удалось сомкнуть глаза два-три раза по часу, не больше — днем, во время случайных передышек между боями. Но теперь о сне и думать было нечего. Говорю бойцам:
— Помните картину «Чапаев»? Там тоже послали людей в секрет, а они заснули. Помните, чем это кончилось?
А у самого в глазах все плывет.
До утра все было спокойно. На рассвете командир полка отдал приказ: готовиться к наступлению на сопку Пулеметную.
Это название мы дали сопке уже во время боя. Она была сплошь уставлена японскими пулеметами. Когда Они все сразу начинали стрелять, казалось, что сопка шевелится.
Чтобы добраться с левой стороны к Заозерной, нужно было прежде всего заставить замолчать эти пулеметы.
Японцы хотели схитрить, сделать то же самое, что мы с ними сделали в ночь на 31 июля: подпустить поближе и расстрелять в упор. Они открыли огонь, когда мы уже были в четырехстах метрах от Пулеметной. Но, видно, недаром наши бойцы и командиры проходят в Красной армии боевую подготовку. Все японские пули летели мимо. Хотите знать, почему?
Мы занимали напротив Пулеметной сопки небольшую высоту. Между нею и Пулеметной была глубокая лощина. Чтобы начать штурм, нужно было собрать наши силы в этой лощине.
На своей высоте мы установили пулеметы и стали бить по японским гнездам. Японцы были вынуждены ответить огнем по нашим пулеметам. А мы тем временем в лощине подтягивали свои части, накапливали силы для штурма. Мы оставались невредимы, потому что пули летели высоко над нашими головами: японцам пришлось главное внимание сосредоточить на наших пулеметчиках, занявших высоту.
Командир полка отдавал последние распоряжения перед штурмом. Вдруг подходит к нему заведующий столовой, старшина Рыжков:
— Разрешите, товарищ майор, принять участие в бою.
