Наконец, он получил ответ из Академии. Письмо оказалось весьма кратким:
«Дорогой профессор Лунетти, несомненно, вы слишком много работаете. Возьмите длительный отпуск. Рекомендую провести его в Санатории Умственной Гигиены. Президент Академии».
Президент не поверил ему! Принял за сумасшедшего! Профессор Лунетти тут же связался с ним по междугородному телефону:
— Синьор президент! Уверяю вас, все это чистая правда! Нет, это не бред, я не болен, у меня нет температуры. Приезжайте и посмотрите сами. И убедитесь, что я написал вам правду.
На следующий день президент Академии прибыл и, как только стемнело, направился к телескопу.
— Видите? — спросил профессор Лунетти.
— Конечно, вижу, — спокойно ответил президент.
— Теперь вы убедились, что я сделал необыкновенные открытия?
Но президент все так же невозмутимо обратился к нему со странной просьбой:
— Дайте-ка мне, пожалуйста, молоток. — Взяв его, он совершил нечто еще более странное — со всей силы ударил молотком по телескопу.
— Профессор Лунетти, взгляните в окуляр.
Ученый заглянул в него и вместо невероятных картин, потрясших его, увидел самое обыкновенное, хорошо знакомое звездное небо. Вскоре однако прежние картины опять возникли. Но стоило президенту стукнуть по телескопу молотком, как они надолго исчезали.
— Вы еще не поняли, в чем дело? — поинтересовался президент.
А так как профессор Лунетти и в самом деле ничего не понимал, объяснил:
— Он же испорчен! Вместо того чтобы спать днем, как все нормальные телескопы, он спит ночью, когда должен работать. И видит фантастические сны. Их-то вы и обнаружили в окуляре.
Это в самом деле так и происходило. К тому же телескоп спал столь крепко, что его действительно мог разбудить только удар молотком, да и то лишь ненадолго.
Мечты о славе, опьянявшие профессора Лунетти, исчезли как дым. Ах, как же обманул его этот телескоп-соня! Любовь и признательность, которые профессор испытывал к нему поначалу, обернулись теперь лютой ненавистью.
С той ночи он только и делал, что оскорблял его.
— Проклятый соня! Лентяй! Урод!
Это однако ничего не меняло. Профессор не мог вести даже самые обычные наблюдения и напрасно пытался будить телескоп молотком.
— Проснись, негодяй! Проснись! Стань же, наконец, нормальным человеком! Нужно работать!
Никакого впечатления. Телескоп даже храпел, а когда его будили молотком, казалось, ворчал:
— Оставь меня в покое, я хочу баиньки…
Нет, он, Лунетти, никогда не станет знаменитым астрономом, и сын его не сможет гордиться им! К тому же появилась опасность, что этот проклятый телескоп собьет с пути истинного и его. Мальчик и в самом деле вставал по ночам и тайком поднимался в башню рассматривать в телескоп небо.
