В конце нашего пребывания в гимназии в Саратове появилось новое лицо М. А. Натансон. Кое-кто из нашего кружка попал в сферу его влияния, хотя более через посредство жены его, Варвары Ивановны: для него самого, конечно, мы по молодости лет представляли недостаточно интересный материал. М. А. Натансон представлялся нам тогда кем-то далеким, чужим и холодным. К нему уже тогда прилепили кличку «белого генерала». Нами смутно чувствовалось, что он стоит в центре целого круга лиц, с оппозиционно или революционно окрашенными воззрениями; что вокруг него, как вокруг своей оси, вращается все. Его рука из-за кулис чувствовалась то там, то здесь. Куда бы ни попадал этот человек, он сейчас же начинал «ножками трясти и мережки плести», как шутливо впоследствии выражались мы про него.
Но М. А. Натансон уже в это время обнаруживал уклон в сторону «алльянса» с либералами. Эпоха, когда революция была «на ущербе», наложила на его взгляды свою печать. И часть «непримиримых», не у дел находящихся «последних могикан» народовольчества с ним не сошлась. В их числе оказался и В. А. Балмашев, противополагавший себя, как «простого смертного», ему, как «олимпийцу». М. А. Натансон, стремившийся всегда сосредоточить в своих руках «все нити», обратил внимание и на юную кружковщину, тесно соприкасавшуюся с Балмашевым, считая, что для «приготовительного класса» может сойти и Балмашев, но что за тем следует систематически «изымать» молодежь из-под его влияния и направлять на более правильную дорогу. В этом смысле и начались попытки «воздействовать» на нас. Попытки эти сделались известны и Балмашеву: он отнесся к ним с добродушной иронией, в которой, однако, просвечивала затаенная горечь. Но мы стали всецело на его сторону. В этой посторонней «интервенции» мы ощутили стремление к духовной опеке над нами, чего не чувствовалось со стороны Балмашева: с ним мы считали себя более «равными». Может быть, это потому, что у него не было такой определенной, законченной «системы» воззрений, которая могла бы давить на наши умы и гнуть их деспотически в известную сторону… И мы как-то заочно стали в оппозицию к «незримо присутствовавшему» при этих попытках М. А. Натансону.
В Саратове в это время, благодаря системе «просвещенного абсолютизма» губернатора А. И. Косича, процветало «Общество любителей изящных искусств», с многочисленными секциями. В нем свивали себе гнездо опыты сближения и слияния «радикалов», то есть революционеров, с либералами. И среди многих «радикалов» все популярнее и популярнее становились мотивы, выраженные Д. А. Минаевым в той маленькой стихотворной импровизации, которой он, по преданию, ответил за несколько лет перед тем гр. Лорис-Меликову на его речь к допущенным на специальную аудиенцию литераторам:
