Стенограммы дискуссий, связанных с созданием фильма «Сотрудник ЧК», открывают окно в мир идеологического жонглирования, гаданий и хождений по канату, в котором вынуждены были действовать представители советской культурной элиты. С одной стороны, в этот период возможности для художественного самовыражения, критики и исторических интерпретаций были существенно шире, чем в сталинскую эпоху. И, как показывают стенограммы, многие члены худсовета «Мосфильма», участвующие в проекте, кажется, готовы были взять на себя ответственность и воспользоваться этими возможностями. С другой стороны, они явно осознавали, что любой неверный шаг способен подвергнуть опасности не только весь проект, но и их собственную карьеру.
На первоначальном этапе члены худсовета готовились снять фильм о КГБ и его предшественниках. Сначала неясно было лишь то, какие табу все еще остаются в силе, какие сброшены только временно, а какие навсегда. Однако вместо того, чтобы исчезнуть, запреты стали сгущаться и превратились в то, что позже, в период брежневской стагнации, станет жестким набором стандартных клише и формулировок для этого жанра. Как мы увидим в главе 6, во времена председательства Андропова вмешательство КГБ в творческую деятельность превратится в систему, тогда как пока такие мероприятия были относительно спонтанными и импровизированными.
Мы проследили, как менялся и несколько раз пересматривался сценарий. Из новаторского произведения он превратился в несколько сбивчивую, местами недоработанную и во многом традиционную трактовку заявленной темы. В окончательной версии киносценария практически не осталось и намека на изначальные амбициозные замыслы авторов — создать фильм, который вынесет приговор тем первым чекистам, которые злоупотребляли своим положением, а впоследствии совершали зверства Большого террора. Конечный продукт — это не более чем стандартное прославление ЧК Дзержинского, отличного от сталинского НКВД. В конечном счете главной идеей фильма стала, говоря словами одного из авторов сценария Поляновского, мысль о том, что хороший чекист — это «краеугольный камень советского режима»[464].
