. Иными словами, Парамонова либо была неправа, либо отстала от жизни, предполагая, что категория «чекист» непостоянна или неоднозначна. Простая формула «чекист значит Дзержинский» оставалась по-прежнему актуальной.
Не все члены худсовета паниковали. Некоторые выступили с решительной поддержкой фильма, иные призвали сделать жестче сюжетную линию Илларионова. Рысс, к примеру, выразил недовольство тем, что отношение к Илларионову в сценарии напоминает отношение к ленивому дворнику, который так и не устранил протечку в крыше: «Это нехорошо и иногда доходит до полного абсурда, когда речь идет о том, что он без всякой причины посадил много людей. Как будто он просто оскорбил их чувства и не больше. Почему? Что, в 1937 году тоже просто оскорбили чувства людей? Мы готовы говорить об этом с позиции нашего времени, а значит, мы должны расправиться с Илларионовым буквально, мы должны сказать, что он бандит, негодяй, что мы считаем, что он работает неправильно и что его нужно исправить. Все это связано с этической стороной фильма и мне представляется чрезвычайно серьезным. Вот мое главное возражение, и я в нем совершенно убежден»[437].
Другие заняли несколько иную позицию, утверждая, например, что в данной ситуации работа над сценарием зашла в тупик и нужно сделать четкий выбор: либо снимать стандартное кино, восхваляющее ЧК, либо создавать более смелый фильм и проводить более явные параллели с 1937 годом: «Нужно либо избавиться от Илларионова и сделать романтический фильм о ЧК эпохи Дзержинского, когда ЧК изо дня в день стоял на страже нравственности. В таком случае надо слегка изменить сюжет, добавить эпизоды о том, как ЧК эвакуирует откуда-нибудь детей и организовывает женотделы… Или же будет тенденция, которая, в результате того факта, что Илларионов остается живым и невредимым, перерастает [в 1937 год]»[438].
Зачастую критика сценария развивалась в неожиданных направлениях. Рассмотрим, например, многословное выступление Парамоновой, в котором она излагает свои возражения. В унисон с идеями профилактики она утверждает, что миссия ЧК заключалась не только в наказании людей, но и в борьбе за человека:
«Если мы откажемся от этой линии, не будет никакого смысла снимать сейчас картину о ЧК. Это моя гражданская позиция. Если мы снова скажем, что цель ЧК — распознавать врага, это будет неверно…
Мы не ушли дальше «Дзержинского» [реж. Калатозов, «Мосфильм»], 1953. Дзержинский помогал народу, и как бы привычно это ни звучало, это факт.
