. Согласно воспоминаниям некоторых диссидентов, термин
«профилактика» часто подразумевал конкретные методы психологического давления в тюремной системе
[314]. Следовательно, под
профилактикой мы можем понимать скрытые формы политических репрессий. По оценкам Александра Черкасова, члена правления правозащитного общества «Мемориал», в профилактических беседах позднесоветского периода соотношение предложений, содержащих слова «тюрьма», «лагерь», к остальным составляло приблизительно 1:100
[315].
Согласно собственной истории КГБ 1977 года, профилактика начала занимать важное место в практике КГБ с конца 1950-х годов[316] и стала «органической частью всех мероприятий, связанных с агентской деятельностью»[317]. Столь же серьезное внимание уделялось профилактике и на протяжении последующих лет хрущевской эпохи. Например, в мае 1959-го состоялось всесоюзное собрание сотрудников КГБ, посвященное профилактической работе[318], а летом 1964 года коллегия КГБ издала резолюцию, а затем приказ по этому вопросу[319].
Поворот к профилактике во многом стал реакцией на открытость Советского Союза внешнему миру. Это слово имело метафорический смысл и вызывало ассоциации с защитой от инфекционных заболеваний и заражений[320]. Судя по документам, принятым Коллегией КГБ летом 1964 года, одной из главных целей профилактики считалось ограждение советских граждан от буржуазной идеологии[321]. Вообще, отказ от культурной изоляции сталинской эпохи в этот период поставил целый ряд новых непростых задач, которые требовали более изощренных решений[322]. Теперь нужно было действовать в новой пропагандистской среде. (Шелепин, кстати, имел достаточно большой опыт работы в такой среде: он работал в комсомоле, был вице-председателем Всемирной федерации демократической молодежи[323] и, судя по всему, прекрасно осознавал важность связей с общественностью и пропаганды[324].)
Активно пропагандируемая политика профилактики стала неотъемлемой частью реабилитации образа чекиста, который теперь представлялся фигурой благожелательной. Так, чекисты должны были быть милосердными к тем, чьи проступки вызваны политической несознательностью, и широко применять превентивные и воспитательные меры по отношению к таким гражданам[325]. Профилактику можно связать с желанием руководства страны улучшить международную репутацию Советского Союза, а также со знаменитым заявлением Хрущева на XXI Съезде партии о том, что в Советском Союзе больше нет политических заключенных. Эти слова стали свидетельством стремления нового режима обрести либеральное лицо
