Давайте взглянем на несколько зачинов, разных по темпу, но одинаково удачно поддерживающих напряжение. Начну с двух собственных колонок, впервые появившихся в Life и Look — журналах, которые находят свою аудиторию (если судить по читательским отзывам) большей частью в косметических салонах, парикмахерских, самолетах и лечебных заведениях («На днях я ходила стричься и наткнулась на вашу статью»). Этим я хочу лишний раз напомнить вам о том, что периодику гораздо чаще читают под феном, чем под торшером, поэтому писатель должен сразу брать быка за рога.
Первый фрагмент — зачин маленькой статьи под названием «Долой куросиски»:
Я часто гадал, из чего делают хот-доги. Теперь я это знаю, но лучше бы мне не знать.
Всего два очень коротких предложения. Но было бы трудно не перейти к следующему абзацу:
Мои беды начались, когда Министерство сельского хозяйства опубликовало список ингредиентов хот-дога — всех, на которые выдается законное одобрение, — в ответ на просьбу птицеводческих компаний немного смягчить действующие требования, чтобы в этом списке нашлось место курице. Иными словами, станет ли куросиска в один ряд со своими мясными товарками?
В первой фразе сообщается о происшествии, на котором основана заметка. Потом следует эффектный вопрос в том же добродушно-веселом тоне, какой был взят с самого начала.
Если судить по 1066 откликам на опрос, проведенный министерством на эту тему, — а большинство из них резко отрицательны, — это просто немыслимо. Ярче всего общественное мнение удалось подытожить женщине, выразившейся так: «Я не ем мяса с перьями, какого бы сорта оно ни было».
Очередной факт, и очередная улыбка. Если вам удается раздобыть забавную цитату вроде этой, непременно найдите возможность ее использовать. Далее в заметке приводится перечень составляющих хот-дога, разрешенных Министерством сельского хозяйства, — в него входят «съедобные части мышц коровы, овцы, свиньи или козы, мышечная ткань диафрагмы, сердца и пищевода… [за исключением] мышц ушей, губ и рыла».
Непроизвольно сглотнув на слове «пищевод», читатель переходит к описанию разногласий между птицеводами и мясопроизводителями, которое в свою очередь приводит его к выводу, что американцы готовы съесть любую дрянь, хотя бы отдаленно напоминающую хот-дог. «За кадром» угадывается и другой, более общий тезис: американцы не знают и знать не хотят, из чего состоит их еда. Тон заметки до конца остается легким и непринужденным. Но ее содержание оказывается более серьезным, чем могли ожидать читатели, привлеченные шутливым зачином.
