— Если хочешь, я сделаю пару звонков людям, о которых говорила. И, кто знает, может, с тобой заключат контракт.
— Да ладно! Жаль, этого не слышат Барни и Тео!
Улыбаюсь. Я нужна Джезу, как нужна была Себу, хотя он никогда не признавался в этом.
— А как вы думаете, когда они смогут нарисоваться?
— Кто?
— Ну, эти… люди. Они кто? Импресарио?
— Один — оперный певец. Но он знает всех и каждого в шоу-бизнесе. Даже парочку менеджеров рок-групп. Предоставь это мне.
— Клево! — ухмыляется парень. — А кстати, где ваш муженек?
— Грег? На работе.
— Он, наверное, классно играет.
— Ну да… Это отдельная история. В последнее время ему не до музыки.
— Но… Неужели все это вот так просто стоит без дела?
— Ну, вообще-то, есть еще Кит. Но она сейчас в универе.
— А, да, Кит… Она училась в одном классе с Тео, до того как мы переехали в Париж.
— Верно.
Джез встает, подходит к усилителю, трогает какую-то ручку. Поворачивается:
— Значит, вы тут одна?
Я медлю с ответом.
— Сейчас — да. Не люблю надолго уходить из дому. Хоть Грег частенько и просит составить компанию.
— Е-мое! Мне тоже ой как не хочется уходить! Офигительная комнатка! — Парень подходит к окнам. — Какой обзор! Круче «Лондонского глаза»![2]Кэнэри-Уорф, Доклендз,[3] «О-два».[4] Потрясно…
Говорит так, будто я ничего из этого в глаза не видела. Будто именно он показал мне все. Так мило… Убираю на поднос остатки завтрака и встаю, чтобы уйти. Мальчик перебирает коллекцию винилов Грега.
— Соня…
Я уже у двери. Поворачиваюсь взглянуть на Джеза.
— Спасибо, — произносит он.
Мы улыбаемся друг другу.
Несколько секунд стою на пороге, собираясь с духом. Потом захлопываю дверь и начинаю спускаться по лестнице, не забыв повернуть ключ в замке.
Субботний вечер
Соня
Единственный недостаток Дома у реки (Кит горько жаловалась на него, когда мы впервые вернулись) — это отсутствие сада. Внутренний дворик от входа в кухню до стены, за которой начинается аллея, мощеный и слишком маленький, чтобы гордо именоваться двором. Я все-таки посадила там несколько растений в горшках, но постоянно проигрываю битву за солнечные лучи. Мама выращивала вьющиеся растения на клумбах, которые соорудила из кирпичей, что вывалились из стены. Теперь на их месте торчат зазубренные осколки — кирпичи раскололись от мороза. Глициния, мамин дикий пятилистный виноград и черешковая гортензия борются с темнолистным плющом, что грозится их поглотить. По сути, от недостатка света целый день страдает весь дом, за исключением музыкальной с ее громадными окнами.
