Вы же — не только смелее его, но и явно обладаете несравненно более точным видением поэзии (напр<имер>, в В<ашей> статье об Есенине) и более живым к ней отношением, и — вообще — Вы явно вырастаете в одного из лучших критиков русской литературы, лучшего после Мирского и Ходасевича; а во многом я Вас Ходасевичу предпочитаю.
Разбирался он в поэзии, пожалуй, не хуже Вашего (хотя и односторонне), но он страдал недостатком, противоположным Адамовичу — избытком желчи, и поэтому без нужды язвил направо и налево, «ради красного словца».
Если бы я был на Вашем месте, я бы направил все свои силы на литературную критику, и со временем Вы бы смогли сравняться с Д.П. Мирским и даже его превзойти (pourquoi pas?). Для этого у Вас данные есть.
А в поэзии… даже среди новых эмигрантов я Вам предпочитаю Морщена и Елагина… «Даже» отнюдь не презрительно — новая эмиграция дала блестящих эссеистов (кроме Вас — Ржевского, Ульянова, Филиппова и еще), но пока мало поэтов. Правда, новая эмиграция — вся в будущем — она ведь продолжает прибывать, хотя и в малых количествах.
Если и когда стихи сами вылупляются (это, верно, с Вами случается) — тогда — так и быть, печатайте. Мне почему-то кажется, что Ваша поэма сама «вылупилась», как Паллада из головы Зевса, а что работа пришла потом, хотя, похоже, что она стоила Вам немалой работы.
Но, как и Адамович, и Маковский (тоже в первую очередь критики), Вы цените поэта в себе, не хотите с ним расстаться, и суровость читателей по его адресу Вас огорчает… не знаю, м. б., потому мне лично стихи ни в зуб не удаются, что я спокойно отношусь к их неудаче и существую исключительно как критик и переводчик…
М. б., то, что я Вам так пишу, даже нехорошо с моей стороны, по отношению к вам, ибо мои слова, даже если Вы их не принимаете, убивают еще непрочный росток поэзии в Вас, который смог бы в будущем развиться и вырасти… В этом опасность всякого строгого суждения, даже если оно и правда, или представляется таковой ее автору.
Ваш приезд в Париж, к сожалению, не состоялся из-за того, что предполагавшийся конгресс не вышел. Может случиться, что Вы все-таки приедете сюда по какому-нибудь другому случаю. Разумеется, если бы так случилось, был бы очень рад с Вами наконец-то лично увидеться, пригласить Вас к себе.
На этот случай прошу Вас взять тот сборник Заболоцкого, чуть ли не единственным экземпляром которого Вы располагаете. Такую ценность было бы безумием доверить почте, даже заказной — отлично это понимаю. Но когда Вы будете здесь — я бы хотел воспользоваться случаем и списать те стихи, которые не вошли в Ваши «Приглушенные голоса» и не появились в печати (хотя и «Торжество земледелия» не удается найти, ибо те номера «Нового мира»
