Она была теткой прежнего мужа Эмили, который ее буквально обожал. Эмили и Шарлотта тоже души в ней не чаяли. Леди Веспасия отвечала им искренней любовью и даже пренебрегла всеми условностями ради Питта. Принимая полицейского в своем доме как ровню, она не заботилась о том, что о ней будут говорить. У нее всегда хватало смелости и уверенности в себе пренебрегать общественным мнением, а с возрастом эти качества только усиливались. Она страстно ратовала за изменение тех законов и разрушение тех обычаев, которые не находили у нее одобрения, и с энтузиазмом включалась в расследования, когда Шарлотта и Эмили предоставляли ей такую возможность.
Понимая, что церковь — не место для шумного выражения радости от встречи, она лишь кивнула Шарлотте, села на край скамьи и стала ждать, когда соберутся остальные гости.
Жених, Джек Рэдли, уже стоял у алтаря, и Шарлотта заволновалась, но в последний момент Томас все же пришел и, пробравшись к ней, сел рядом. Он выглядел на удивление элегантно и держал в руке шелковый цилиндр.
— Откуда у тебя это? — шепотом спросила Шарлотта, испугавшись, что он потратил большие деньги на вещь, которую потом никогда не наденет.
— Мика Драммонд одолжил, — ответил Питт и, окинув одобрительным взглядом наряд жены, улыбнулся тетушке Веспасии. Та в ответ грациозно склонила голову и медленно закрыла и открыла один глаз.
По церкви прокатился возбужденный гул. Присутствующие, шурша одеждой, повернулись к входу, органист сменил мелодию и заиграл нечто прекрасное, романтическое и торжественное. Шарлотта против воли тоже повернулась и увидела в арочном дверном проеме фигуру Эмили, подсвеченную с улицы солнечными лучами. Она медленно шла по проходу под руку с Домиником Кордэ, овдовевшим мужем их старшей сестры Сары. При виде него на Шарлотту нахлынули воспоминания: свадьба Сары, собственные переживания — ведь в те годы она была безумно, но безнадежно влюблена в своего зятя Доминика. Потом вспомнила, как сама шла по проходу под руку с отцом, а у алтаря ее ждал Томас. Тогда она уже точно знала, что поступает правильно, несмотря на всяческие страхи и сознание, что она лишится многих друзей, а ее жизнь уже не будет такой безмятежной и обеспеченной, как прежде.
Шарлотта до сих пор не разуверилась в правильности своего выбора. Да, за восемь лет они прошли через множество трудностей, на ее долю выпало немало такого, о чем она раньше и помыслить не могла. Зато ее мир стал неизмеримо шире и она поняла, что с жалованьем полицейского и крохотным пособием от родственников все равно остается едва ли не самой счастливой женщиной на свете. Она редко мерзнет и никогда не голодает, у нее есть все необходимое. За эти годы Шарлотта приобрела богатый опыт, ее семейная жизнь не превратилась в скучную рутину, ее не мучили опасения, что она тратит отпущенные ей годы на бесполезные занятия — на вышивание, которое никого не интересует, на рисование акварелью, смертельно унылые визиты, смертельно тоскливые чаепития с обсуждением последних сплетен.
