Дерево, камень и витражи, и всепроникающее чувство покоя…
— Так вот куда мы уходим после смерти? В Архив?
— Это не совсем точно. Ты — нет, а вот твоя История — да.
И тут ты заговариваешь тем самым голосом призванным навечно оседать в моей памяти, будто вырубая слова в граните.
— Ты знаешь, что такое История?
— Это прошлое.
— Нет, Кензи. Ты говоришь об истории с маленькой буквы «и». А я говорю об Истории с заглавной буквы. История — это… — Ты достаешь сигарету и задумчиво покручиваешь ее между пальцами. — Ты можешь считать ее привидением, но это неверно. Истории — это свидетельства.
— Свидетельства чего?
— Нас самих. Каждого из нас. Представь файл, содержащий всю твою жизнь, каждый момент, каждый случай. Все без исключения. Только вместо папки или книги вся информация заключена в теле.
— И как это выглядит?
— Так же, как люди выглядели на момент смерти. Точнее, до нее. Никаких ран и разбухших трупов. В Архиве бы эта идея не понравилась. Тело выступает как оболочка заключенной внутри жизни.
— Как обложка у книги?
— Да. — Ты вкладываешь сигарету в рот, но вспоминаешь, что в доме ее зажечь нельзя. — Обложка может поведать тебе о книге. А тело — об Истории.
Я закусываю губу.
— Получается, когда ты умрешь, копию твоей жизни поместят в Архиве?
— Именно.
Я хмурюсь.
— Что такое, Кензи?
— Если Внешний мир — то, где мы живем, а в Архиве хранятся наши истории, то для чего тогда нужны Коридоры?
Ты грустно улыбаешься.
— Коридоры выступают, как буферная зона между первыми двумя. Иногда Истории просыпаются и выбираются из Архива, попадая в Коридоры. И когда случается подобное, обязанность Хранителя — вернуть все на свои места.
— Кто такой Хранитель?
— Хранитель — это я, — говоришь ты, показав кольцо на пальце. — И ты тоже скоро станешь, — добавляешь ты, указав на мое кольцо.
Я невольно улыбаюсь. Ты выбрал меня.
— Я рада, что смогу быть такой же, как ты.
Ты пожимаешь мне руку и издаешь что-то среднее между смехом и покашливанием:
— Это здорово. Потому что у тебя нет другого выбора.
Двери, ведущие в Коридоры, можно найти всюду.
Большинство из них раньше выглядели как настоящие двери, но проблема в том, что здания меняются: стены проседают, на их месте возводят новые — а двери остаются неизменными. Невооруженным взглядом можно только заметить трещинки, на которые люди обычно не обращают внимания, да легкую зыбь там, где два мира — Коридоры и Внешний — соприкасаются друг с другом. Когда ты знаешь, что ищешь, все не так уж сложно.
