Майское солнце светило так же ярко, как августовское, от его теплых лучей расцветали растущие у белоснежных стен розы. Их запах смешивался с запахом жасмина и жимолости — все эти благоухания превращали этот маленький атлантический уголок в земной рай.
В начале сна я в одиночестве блуждала по гостинице. Но потом внезапно очутилась посреди плотной и шумной толпы. Это был день открытия. Гостиница распахнула свои двери для прибывших гостей. Весь цвет Дорса был здесь, не говоря о парижских знаменитостях. Этакий специальный СВ для Спорых Ворюг. Я узнала министра, бывшего главу Сената, нескольких госсекретарей.
Я спрашивала себя, кто построил это чудо, когда появился Марлен. Он вел под руку сияющую от счастья Катрин. В черном облегающем платье, после курса подтягивающих живот процедур, она напоминала тонконогого паука-сенокосца. Звон ее хрустального смеха был звоном колоколов на могиле моих надежд.
Приятным удивлением было видеть щеголяющего в перевязи мэра Т.О.У., а также Анжелику под руку с каким-то жигало, в котором я узнала старого приспешника Марлена времен махинаций с недвижимостью.
Пробуждение было тягостным, и я успела сильно испугаться, прежде чем пришла в себя и осознала, что это был лишь сон. Этой ночью я больше не спала — я поняла, что у Марлена есть несколько козырей в этой игре.
Три ночи спустя мне приснился еще один неприятный сон.
Мы с тобой находились в какой-то простой, укрытой в лесной чаще, но уютной хижине. Тебе было лет двенадцать, и я была счастлива оттого, что ты рядом. Было утро. Дверь гостиной была приоткрыта. Когда мы ужинали, освежающий порыв ветра ворвался в дом. Атмосфера неожиданно изменилась. Без всякой причины меня обуял страх и, заметив это, ты, конечно, тоже испугался. Я совершенно не представляла, какая опасность нам угрожает, но знала, что она не заставит себя ждать. Все произошло очень быстро: большой черный волк появился здесь, в кухне, его глаза были налиты кровью, пасть с торчащими клыками была разинута. Он брызгал слюной, и от его дыхания исходил смрад.
С панической скоростью я схватила нож для мяса.
В этот момент вошел он. Точнее, не вошел, а возник между мною и волком. Луи Гренье, старший, тот, который был обезглавлен. Он снова обрел голову. Она была косо посажена на его шею, прилажена кое-как, не очень-то прочно. Это придавало ему забавный вид. Ты вскрикнул и потерял сознание. Я замерла. Он не пугал меня так, как волк. Нужно заметить, что вид у него был неестественный, словно он был не из плоти, а из дерева. Кстати сказать, шевелился он рывками, будто марионетка или кукла. Своими руками болотного цвета он схватил волка за разинутую пасть, одной рукой взявшись за верхнюю челюсть, другой — за нижнюю, и скрутил голову хищника таким движением, словно выжал тряпку. Волк рухнул наземь и уже укрощенный начал заискивать на манер всех животных: прижав голову к земле и задрав зад.
