Собираясь в немецкий тыл, Николай сознательно не стал брать с собою отлично зарекомендовавшего себя в предыдущей операции Сергея Колесникова, понимая: угнать самолет и вернуться домой тем же способом второй раз не получится. И не потому, что группа не сможет захватить самолет, а из-за расстояния. В случае с «тяжелой водой», склад был всего в пятнадцати минутах лету от передовой, да и то они едва успели. А лететь на тихоходном транспортнике почти час над вражеской территорией, когда все Люфтваффе и наземные силы противовоздушной обороны будут искать беглецов — форменное безумие.
И что в результате? Вместо одного летчика вертихвостка и насмешница судьба подсовывает подполковнику Корнееву сразу парочку пилотов. Случайность или намек? Пойди, угадай…
Приземлился удачно. Тяжелый от влаги купол погасил легко и быстро. Сноровисто рассупонился и посмотрел в небо. Один есть… На фоне уже светлеющих, рваных облаков заметить белое пятно парашюта было не так просто, но Корнеев знал куда смотреть. По логике — это Штейнглиц.
— Молодец фриц, — пробормотал Николай. — Неплохо вас в Абвере на наши головы учат. Быстро сориентировался, прямиком сюда падаешь…
Корнеев глядел в небо, а сам тем временем неторопливо сматывал парашют. Давая Штейнглицу дополнительный шанс четче разглядеть место приземления.
— Ага, а вот и второй показался… Ну, родной, давай! Разуй глаза, Петруха! Меня ты не заметишь, но немец-то почти под тобой. Посмотри под ноги!… Вот, молодец!.. Так, хорошо. Ну, а Яша где? Пора бы и ему показаться…
Транспортный Ли-2, оставляя за собою дымящий след, вывалился из облаков раньше. Прямо над крепостью. Клюнул носом и, подвывая от нетерпения, рухнул вниз. Мгновение тишины и… Рвануло прилично. Транспортник не истребитель, запас горючего больше.
— Черт! Неужели не выпрыгнул?
Корнеев пристально вглядывался в небо, но третьего парашюта так и не увидел. Вообще-то, к этому времени в воздухе оставался только один купол. Штейнглиц уже приземлился. Четко, как на учениях. Всего в паре шагов правее… Похоже, не прогадал с ним Корнеев. Жизнь покажет, но пока проблем с этим, не слишком разговорчивым и странным фрицем, числящимся в личных друзьях самого Абакумова, нет.
— Утопим? — Штейнглиц оказывается уже и парашют сложить успел.
— Да, — кивнул Корнеев, все еще пытаясь высмотреть второго летчика. — Будь другом, поищи камень и мне.
— Почему «будь»? Николай, ты мне до сих пор не доверяешь?
— Макс, не нуди… — отмахнулся Корнеев. — Не время. Просто запомни. Русский язык очень разнообразен. И у нас зачастую важны не слова, а интонации.
