«Да уж, подобных примеров в фантастических фильмах полно. Раньше я в такое не верил, потому что не носил в кармане сигвигатор. Честно говоря, и сейчас не верю… но Егорычу и Панфе мои сомнения уже ничем не помогут. А вот о сохранности своей тушки позаботиться не помешает. Жизнь-то вроде как налаживаться стала, утопиться в Москве-реке совсем не тянет… А значит, надо действовать так, словно вокруг одни смертельные враги, и каждый подозревает меня в краже иномирского устройства. Хм… неужели и в самом деле иномирского? Почему же тогда там вроде как буквы нашего алфавита просматривались? Скорей бы добраться до укромного места, взять лупу да почитать…»
Возможно, тогда станет понятно, что это за штуковина такая. И если вдруг держать при себе сигвигатор смертельно опасно для обычного человека, то нужно без колебаний зашвырнуть его куда подальше, если не поглубже. И так риск возрос после пыток Егорыча и его молодого товарища. Вряд ли спившиеся до ручки бомжи могли припомнить своего случайного собутыльника, но мало ли что. И если у Безголового есть его, Ивана, описание, то дело может кончиться очень плохо. Придётся убегать очень далеко. Если успеет…
«А не рвануть ли мне опять в Индию? Особняк ещё почти на месяц оплачен, жизнь там гораздо дешевле, чем здесь… Вот билеты дорогие, да и хоть какую-то сумму не помешало бы иметь про запас… А где взять? Вряд ли в институте мне разрешат работать на дому, да ещё и в далёкой Индии…»
Мысли были грустными, и только встреча со старым другом помогла от них избавиться.
– Слушай, – Женька осмотрел Ивана со всех сторон. – Что-то нищенская жизнь на тебе не сказывается! По-моему, ты даже поправился.
– Это я от расстройства нервов пухну, – улыбнулся Загралов. – Ну и, спасибо Базальту, подкормил за два последних дня. Жру за обе щеки.
– А я ещё не завтракал, – известил Кракен. – Пошли вон туда.
Он затащил Ивана в какую-то кафешку.
– Если не голоден, то сразу начинай выкладывать свои беды. Когда я насыщаюсь, то не плачу от таких историй, организм не позволяет – вся жидкость уходит на образование слюны и желудочного сока.
– Ну да, ну да! Все вы, спруты, такие. Это лишь крокодилы плачут о доле поедаемой ими жертвы. – Иван улыбался и радовался от всего сердца, настолько ему было приятно видеть Евгения и общаться с ним. Может, именно поэтому он впервые о своих мрачных приключениях рассказывал уже не таким убитым тоном, а порой и сам посмеивался над своей глупостью и последовавшими мытарствами.
