— Сущий ягненок, госпожа, — ухмыльнулся Кимбр. — Напрасно ты кнутиком-то запаслась. Не пригодится, уверяю.
— Ишь, какой проницательный! — сказала Элеана.
— Самую малость. Опасаться и впрямь нечего. Отпускаю. А то мальчик застоится и заскучает.
Беззлобный волкодав обнюхал Мелиту и начал облизывать, словно заводил знакомство с представительницей собственного племени. Широкий, влажный язык часто и безостановочно шнырял по женскому лону, забирался внутрь, обильно смачивая слюной негустые, короткие завитки волос.
Алькандра по-актерски зажала уши ладонями.
А верховная жрица внимательно следила за круглым, приподнятым задом наказуемой дамы.
Сколь ни пронзительно визжала подвергаемая причитающемуся позору Мелита, ягодицы ее трепетали в согласии со звериным ухаживанием. Слезы лились ручьями, но и горячие соки начинали вполне исправно струиться сквозь отверзаемые приступом врата.
Вероятно, горше всех доставалось бедолаге Кимбру, который утвердился в эрекции титанической и безысходной.
Фульвия, вполне изучившая безобидный и безвредный нрав молосса, не вынуждала слугу созерцать скотоложество, влетавшее пресыщенным посетительницам в баснословные денежные затраты. Да и северянин, отнюдь не обделенный пылкостью, предпочитал знать о подвигах своего любимца лишь понаслышке, справедливо полагая, что чинить себе танталовы муки и попусту наживать неукротимое сердцебиение вовсе ни к чему.
— Велика радость: видит око, да... неймет! — говаривал он Фульвии за чашкой кипучего сидонского вина...
Молосс почел вступительную часть завершенной.
Он вскинулся, обхватил Мелиту передними лапами, насел, устроился поудобнее и сильно двинув мохнатым задом, заплясал на привязанной к роскошному креслу женщине проворный собачий танец.
— Успела опоить? — еле слышно спросила верховную жрицу Алькандра.
Элеана скосила глаза и кивнула.
Противоправная случка явно прекратила огорчать придворную. Мелита перекатывала голову по креслу, взвизгивала, вскрикивала, но слез уже не замечалось, а рыдания свидетельствовали вовсе не об ужасе перед вершившимся надругательством.
Алькандра состроила гримаску.
— Тебе виднее... Только мы, кажется, собирались наказывать, а, по сути, поощряем, — сказала она шепотом.
Слегка улыбнувшись, верховная жрица ответила.
Столь же тихо:
— Мелиту принудили отдаться кобелю. Разделенные восторги безусловно удваивают срам. Поняла?
Взор Элеаны упал на Кимбра.
— И, возможно, бесчестье утроится...
* * *
Время близилось к полуночи.
