Врата Совершенного Знания | страница 56



Сунь вытащил из нагрудного кармана квадратик папиросной бумаги и протер очки.

— Вы должны ехать через две недели. — Сунь пристально наблюдал за лицом Цю, словно не был уверен, что тот согласится. — Вы, кажется, не слишком довольны?

Цю поморщился:

— Тайвань… не люблю ни Саймона Юнга, ни его партнеров.

— Естественно. Ваше последнее задание едва не провалилось по его милости.

— Он похитил моего сына!

— Он держал вашего сына в качестве заложника, чтобы добиться свободы для себя и своей семьи. Вы сделали бы совершенно то же самое на его месте.

— Возможно. Но он создал мне семейные проблемы, которые… — Цю резко смолк, готовый откусить себе язык.

Сунь прищурился:

— Что?

— Ничего. Это неважно.

— Ваше благополучие очень важно.

Цю покачал головой, но поделиться ему хотелось.

— Моя жена стала чересчур осторожной. Вот и все.

— Понимаю. — Сунь внимательно посмотрел на него и сказал: — Отсюда вы поедете в штаб командования Военной зоны Фуцзяни. Потом — в Сингапур, через Шанхай и Гонконг. Все необходимое для вашего путешествия будет передано вам в надлежащее время. И еще, полковник…

— Да?

— Мне было бы интересно узнать в свое время, как Саймон Юнг отреагирует, узнав, что новый управляющий банком по совместительству и дивизионный командир бригады «Маджонг»!

Цю едва заметно усмехнулся:

— Я пришлю вам почтовую открытку, господин начальник.

Часть II

ДЕКАБРЬ — ЯНВАРЬ

Корпорация Тайвань

Глава 6

Казин, кряхтя, втиснулся в машину.

— Куда вы смотрите?

Крабиков поспешно изобразил радужную улыбку.

— На шубу, товарищ председатель, и на… на шапку.

— Нравится?

— Очень элегантно.

— Мне всегда хотелось иметь бобровую шубу и шапку.

Крабиков не мог припомнить, чтобы Олег Казин когда-либо признавался в любви к шмоткам. Опять пошел снег. На глазах у генерала ветровое стекло стало белым, и ему пришло в голову, что причуды Казина, появившиеся в последнее время, похожи на снежинки, падающие на грубую землю: вскоре снег покроет все, и неровная поверхность станет гладкой. Для Крабикова это был образ, олицетворявший приближение Казина к смерти: великое множество всяческих капризов и безрассудств, словно крошечные льдинки, от которых плоть стынет и разглаживается, пока не перестает биться сердце. А затем тело затягивает коркой льда целиком, и о нем забывают.

Чтобы оправдать неловкое молчание, Крабиков отвернулся и стал глядеть в окно. Декабрь стоял суровый, и, несмотря на постоянные усилия измученных солдат, без конца чистивших дорожки на территории Кремля, снег лежал по всей площади Ивана Великого. Машина генерал-майора Крабикова стояла возле здания Верховного Совета с заведенным мотором и обогревателем, включенным на полную мощность. Но теперь кровь его уже не так бодро струится по жилам, как зимой прошлого года. Вот что делает с человеком лето, проведенное в Крыму.