Как уже говорилось, сторонники независимой эволюции показали, что, учитывая особенности человеческой изобретательности, нельзя считать вескими негенетические аргументы в пользу диффузии. По той же причине непригодны и негенетические аргументы в пользу изоляции, да их и редко выдвигали. Правда, излюбленным доводом в пользу изолированного развития Старого и Нового Света остается странное отсутствие во всем Новом Свете колесного транспорта. Маленькие колеса можно увидеть на игрушечных фигурках животных, и аборигены Америки строили превосходные дороги, тем не менее колесо не использовалось ни в транспорте, ни в гончарном ремесле. Но сколь бы существенным ни было это наблюдение, оно теряет смысл, если не признать его весомости и в Полинезии, где тоже не знали колесного транспорта, хотя во многих местах прокладывали дороги — подчас (например, на острове Пасхи) достаточно длинные, и даже с выемками, насыпями и каменным покрытием. Не знали в Полинезии и гончарного круга. Теперь археологи находят следы гончарства на Маркизских островах, Тонга, Самоа и Фиджи, но речь идет о ленточной, лепной керамике. Зная, что полинезийцы тоже не применяли колеса в транспорте и гончарном деле, вправе ли мы считать, что они пришли из Старого Света? Мы должны либо заключить, что полинезийцы не поддерживали связи с Азией, либо допустить, что у американских аборигенов были такие же связи со Старым Светом, как у полинезийцев.
Если к отсутствию в древней Америке зерновых Старого Света и колесного транспорта добавить ссылки на отсутствие монетной системы, настоящего свода, строительного цемента, ковки металла, плуга и так далее, то, приняв все эти доводы против доколумбовых плаваний в Новый Свет из Старого, мы обязаны заключить, что не было таких плаваний и в Полинезию, ведь там тоже не знали перечисленных элементов культуры.
Как показывает Роу, нынешних диффузионистов почему-то больше всего занимают параллели, которые можно истолковать как свидетельство плаваний аборигенов Юго-Восточной Азии в Мексику или северо-западный угол Южной Америки. Неизмеримо более легкий путь по ветру («маршрут Сааведры») из Мексики в Филиппинское море почти никем не учитывается. После лихих домыслов Перси Смита никто не рассматривал также всерьез возможность плаваний в Месоамерику из Средиземноморья, хотя от Гибралтара до Вест-Индии меньше половины пути из Китая в Мексику и меньше одной трети расстояния от Юго-Восточной Азии до Южной Америки. И хотя уже в наше время трансатлантический путь («путь Колумба»), для которого характерно сильное Канарское течение вначале и попутные ветры до самой Америки, пройден и на резиновой лодке и на самом утлом беспалубном суденышке, какое себе можно представить. Все внимание и силы современных диффузионистов сосредоточены на тихоокеанской стороне, атлантическая же сторона оказалась в таком забвении, что Роу, решив постоять за изоляционизм, приводит в подтверждение независимой эволюции длинный список параллелей в культурах Средиземноморья и Америки. Перед этим он говорит, что не собирается опровергать каждый довод диффузионистов, ибо тогда не останется времени для конструктивной работы и его могут обвинить в отсутствии собственных мыслей. А дальше следует то, что Роу называет «основательным перечнем специфических черт ограниченного распространения, общих для культур древней Андской области и древнего Средиземноморья до средних веков». По сути дела, этот список шестидесяти специфических культурных элементов древнего Средиземноморья и Южной Америки и есть его единственный аргумент в пользу изоляции Нового Света. Другими словами, доказывая изоляцию, Роу опирается на культурные параллели. Вот как он рассуждает: «Я хочу этим показать, что даже большое количество весьма сходных черт культуры далеких друг от друга областей еще не доказывает, что был прямой контакт».
