Русалочка | страница 29
- Осторожнее с огнем, доча. Вот твой чайник, он на электричестве. А огонь вообще не зажигай. Захочешь кофе или чай, нальешь воду в эту бадью, поставишь сюда, защелкнешь... Поняла?
- Ага.
- Откроешь холодильник...
- И это поняла. Ты тридцатый раз повторяешь: «откроешь холодильник, поставишь в микроволновку». Мама, я давно все просекла. С первого раза, честное слово. Сядь, мам, расслабься. Квартира не сгорит. Я не буду в раскаряку зажигать спички над плитой.
Чтобы куда-нибудь смотреть, Ирина Михайловна уставилась на часы, затем села за стол напротив дочери.
- Спасибо тебе. - Кристина положила ладонь на руку матери. - Ты меня действительно любишь.
- Доченька... А как иначе?!
- Ну, по-разному бывает.
- Ты иногда совсем не понимаешь, что говоришь. - Мать покачала головой. - Как я могу тебя не любить, если вы с Гариком - единственное, ради чего я живу?
Пальцы Кристины ласково погладили ее кожу, благодарные глаза заглянули глубоко в сердце.
- Мам, а что ты сказала Вовке?
- Кому?!
Ирину Михайловну дернуло током. Она очутилась в странной западне между проникающим взглядом и ласковыми пальцами дочери. Почти год о Гамлете ни слуха, ни духа, и вот «бабах!».
- Ка-аторому Вовке? – Ирина Михайловна попробовала закосить под дуру, что у нее никогда не получалось.
- Который Гамлет. Ну, ты ходила к нему в театр, да?
- Когда?
- Перед тем, как я выбросилась с балкона.
На помощь преданной кофеманке Ирине Михайловне неожиданно пришел кофе: пена с шипением убежала из кофеварки и шлепнулась на плиту. Только чудо могло спасти мать на Страшном Суде: провалиться под пол она не могла, взлететь выше потолка тоже, - и этим чудом стал кофе. Несколько секунд, дарованных матери на устранения аварийной ситуации на плите, помогли восстановиться после нокдауна. Кристина молчала. Ирина Михайловна тщательно вытирала плиту. Наконец, она повернулась к дочери:
- Он приходил?
- Куда?
- В больницу.
- Нет. Он больше не придет, - ответила Кристина.
- Тогда что ты вдруг вспомнила?
- А я как-то не забывала. - Она отвернулась к окну.
Ирина Михайловна разлила кофе по чашкам. В воздухе становилось неуютно.
- Ты хочешь сказать, что все это время копила на меня обиду и ни разу не заговорила?
- Не хочу, - ответила Кристина в окно. - Что ты ему сказала?
- Я сказала, что он слишком старый для тебя. - Мать вернулась на стул. - И попросила больше с тобой не встречаться.
- А ты не слишком старая для папы?
- Ты это сейчас придумала?
- Да я вообще не думала.