— Это можно сказать о многом, относящемся к семейству Пендергаст… — начал было Остром, но внезапно умолк, будто осознав, что наговорил лишнего.
— А где ее опекун, Алоизий Пендергаст? Я пытался связаться с ним, но безуспешно.
— К сожалению, он для меня — полная загадка. Является неожиданно, в самое неподходящее время, требует, приказывает и снова исчезает. Общаться с ним тяжело.
— Я вас понимаю. Значит, вы не против того, чтобы я продолжал навещать пациентку?
— Конечно же нет. Если желаете, я поделюсь своими наблюдениями.
— Спасибо, доктор.
Они подошли к двери, и доктор Остром постучал.
— Пожалуйста, заходите! — донеслось из комнаты.
Остром открыл дверь и посторонился, приглашая Фелдера зайти первым.
Комната осталась такой же, какой Фелдер запомнил ее с первого посещения, — за исключением книг. Их стало гораздо больше. Прежняя дюжина томов увеличилась в несколько раз. Фелдер заметил «Стихотворения» Китса, «Символы трансформации» Юнга, «120 дней Содома» маркиза де Сада, «Четыре четверти» Элиота, «Сартор Резартус» Томаса Карлейля. Несомненно, книги из библиотеки «Маунт-Мёрси». Фелдер был слегка шокирован тем, какие книги свободно выдают пациентам.
Да, и еще одно отличие: на столе были разложены листы бумаги, исписанные густо и ровно. В тексте то и дело встречались искусные наброски, зарисовки, уравнения и диаграммы — все разом напоминало рукописи Леонардо да Винчи. Констанс сидела за столом лицом к двери и писала пером, которое окунала в бутылочку с иссиня-черными чернилами.
— Доброе утро, доктор Остром. Доброе утро, доктор Фелдер, — сказала она, посмотрев на вошедших.
Затем сложила листы стопкой, причем верхний перевернула чистой стороной вверх.
— Доброе утро, Констанс, — поздоровался доктор Остром. — Хорошо ли вы спали?
— Спасибо, очень хорошо.
— Отлично! Тогда я оставлю вас вдвоем. Доктор Фелдер, служащий будет ждать снаружи у дверей. Когда захотите уйти, постучите.
Остром вышел, и Фелдер услышал, как поворачивается в замке ключ.
Обернувшись, Фелдер посмотрел в странные глаза Констанс, казавшиеся удивительно старыми.
— Пожалуйста, садитесь, — предложила она.
— Спасибо, — ответил доктор Фелдер, садясь на единственное в комнате свободное кресло, пластиковое, с привинченными к полу стальными ножками.
Доктора очень заинтересовала рукопись Констанс, но расспросы об этом он решил отложить до следующего визита. Фелдер положил папку на колени и заметил, кивком указав на перо:
— Любопытный инструмент для письма.
