То ли от неверной болотистой почвы, то ли от погони — охотники ощутили неловкость и тревогу, словно вблизи зрела опасность.
Наконец приблизились на дистанцию выстрела: триста ярдов. Олень снова замер, повернулся боком, принюхиваясь. Пендергаст едва заметно шевельнул рукой, сигнализируя: время стрелять. Он медленно опустился на колено. Поднял свой штуцер тридцатого калибра, посмотрел в глазок, тщательно прицелился. Эстерхази находился метрах в десяти за его спиной. Сидел на корточках, неподвижный, как камень.
Пендергаст поймал в перекрестье место чуть впереди холки оленя, вдохнул и двинул лежащим на спусковом крючке пальцем.
И вдруг ощутил затылком холодок стали.
— Старина, ты уж прости, — сказал Эстерхази. — Сними палец с крючка. Одной рукой уложи винтовку наземь. Пожалуйста, медленно и спокойно.
Пендергаст опустил винтовку наземь.
— Теперь встань. Медленно.
Пендергаст подчинился.
Эстерхази отступил, не выпуская специального агента ФБР из прицела, и рассмеялся. Эхо разнесло над болотом грубый звук. Краем глаза Пендергаст приметил: напуганный олень вздрогнул и бросился наутек, скрылся в тумане.
— Я надеялся, что до этого не дойдет, — произнес Эстерхази. — Уже двенадцать лет прошло, а ты все не угомонишься, все не хочешь забыть.
Пендергаст промолчал.
— Наверное, ты сейчас спрашиваешь себя: с чего бы это и почему?
— Как ни странно, нет, — бесстрастно ответил Пендергаст.
— Я — тот, кого ты ищешь. Я — неизвестный из проекта «Птицы». Тот, чье имя Чарльз Слейд отказался тебе назвать.
Специальный агент не сказал ничего.
— Я мог бы объяснить, в чем дело, но какой смысл? Мне искренне жаль, поверь. Ничего личного — это просто бизнес.
И снова Пендергаст никак не отреагировал.
— Помолись напоследок, — посоветовал Эстерхази и прицелился.
Затем спустил курок.
В холодной утренней сырости щелчок показался глухим и слабым.
— Боже ж ты мой! — процедил Эстерхази сквозь зубы, выбрасывая затвором негодный патрон и загоняя на место новый.
Щелк!
Пендергаст мигом вскочил на ноги, подхватил винтовку и прицелился.
— Твоя скудоумная уловка провалилась, — сказал он холодно. — Я заподозрил обман, когда ты вздумал спросить в своем чересчур любезном письме, какое оружие я собираюсь взять с собой. Твои патроны не выстрелят. Все возвращается на круги своя. Ты дал Хелен холостые патроны — сейчас такие же и у тебя.
Эстерхази, не отвечая, одной рукой лихорадочно дергал затвор, выбрасывая холостые, а второй полез в сумку за новыми патронами.
