— А! Значит, ты знаешь?
— Знаю что?
А если она расскажет матери, что Лэнс — гей? Тейн распространит эту новость в пределах Солнечной системы. Любая мать поступила бы так же. Терзаемая желанием выдать тайну, Пиппа попыталась зайти с другой стороны.
— Я думаю, Лэнс бесплоден.
— И что?
— В смысле, импотент. — Во второй раз проезжая на красный, Пиппа подумала о Пирсе.
— Благослови судьбу. У тебя был бы карт-бланш на роман с шофером.
Разговор развивался явно не в том направлении.
— Может, он вообще бесполый.
— Почему бы не попробовать «кастрат» и «трансвестит»? Или «гей» и «розовый фламинго»?
— Может, и так. Лэнс определенно может оказаться именно таким.
— Тогда не забудь «серийный убийца» и «педофил».
Пиппа поняла, что, должно быть, перестаралась.
— Ты думаешь, я выдумываю, мам?
— Не смей называть меня матерью! Разумеется, ты все выдумываешь. Давай я соскребу немного грязи с лица, чтобы ты могла швырнуть в бедного мальчика.
— Не тронь! — завопила Пиппа. — Я не желаю, чтобы кто-нибудь узнал тебя.
— Это ужасно неприятно.
— Поверь, шоколад гораздо хуже.
Тейн неодобрительно молчала, когда Пиппа, нарушив правила, свернула налево.
— Этот ужасный «фольксваген» сразу за нами, — произнесла она, оценив наконец серьезность ситуации.
— Спасибо. — Пол под босыми ногами Пиппы уже обжигал ей кожу. Резко перейдя на пятую передачу, она прикинула возможность в течение следующих десяти минут оторваться от преследователя, высадить Тейн и попасть на занятия. Предположим, если она сумеет юркнуть на парковку мотеля прежде, чем «фольксваген» повернет за угол, это вполне реально. Осталось всего несколько миль.
— Ты пытаешься убить меня? — взвизгнула Тейн, когда Пиппа резко развернулась посреди дороги. — Все равно не получишь мои деньги!
— Оставь себе свои дурацкие деньги. Впрочем, я бы не отказалась от дедушкиных шпор.
— А я бы не отказалась от зятя, так что мы квиты. То, что ты сделала, непростительно.
— Это было отчаянным и глупым поступком, но вовсе не непростительным. Я действительно искренне прошу прощения. Как я могу искупить вину?
— Так просто? Как ты смеешь к ранам добавлять еще и оскорбления? Ты навеки опозорила имя Уокеров. Кто этот супермен, ради которого ты отвергла Лэнса Хендерсона? Надеюсь, принц Уильям или один из Хантов.
— Мама, у меня никого нет! Я сделала это, только чтобы отменить свадьбу!
— Назло мне, — простонала Тейн. — Ты просто чудовище.
И она мелодраматически несколько раз ахнула, пока Пиппа совершала серию резких поворотов. В конце концов, разозлившись, она взорвалась:
