Над полем загремели радостные крики, все восхищались Камелефатой, который, хотя и устал до изнеможения, все же продолжал окучивать борозду так же легко и умело, как в самом начале состязания. Но тут чья-то рука мягко остановила его мотыгу: это была Ситье.
Она заботливо и нежно помогла юноше распрямить усталую спину, взяла его за руку и, не говоря ни слова, повела в деревню, а за ними двинулась толпа односельчан, обрадованных победой своего любимца.
Когда Камелефата, смахнув со лба пот, поднял наконец глаза, то увидел, что глаза его спутницы полны слез.
— Почему ты плачешь? — встревоженно спросил он.
— Я ужасно боялась, как бы этот человек не обогнал тебя, — улыбнулась она сквозь слезы, которые придавали ее улыбке непередаваемую ангельскую прелесть.
Камелефата тоже улыбнулся. Он рад был еще раз дать урок своим молодым соплеменникам. При каждой возможности он старался убедить их, что вкус хорошей работы куда лучше вкуса оружия, и сейчас был уверен, что сегодня ночью приснится многим юным ашуку. И они будут мечтать вот так же победить когда-нибудь в состязании на поле, чтобы гриоты воспевали их в хвалебных гимнах, следуя за ними по борозде.
Сума швырнул на землю дикобраза, которого тащил на плече. Зверек попался в одну из ловушек, которые Камелефата и Сума устроили вокруг поля с иньямом. Детишки радостно подхватили дикобраза и понесли на кухню.
Сума, избавившись от ноши, вошел в хижину друга. Он был из рода гриотов. Жизнерадостный и словоохотливый, Сума считался лучшим рассказчиком племени. С Камелефатой они были неразлучны. И обряд инициации прошли одновременно, хотя Сума и был немного старше. В день их трагического возвращения из лесу в деревню Сума, как и Камелефата, обнаружил, что его родители убиты, а братья угнаны в рабство.
Камелефата еще спал. В углу хижины, в очаге, радостно потрескивал огонек. Сума потряс спящего за плечо:
— Вставай, лентяй! Солнце уже высоко.
— Ох! — проворчал Камелефата, протирая глаза. — И устал же я!
— Ну и задал тебе вчера этот Агба! — поддел его Сума. — Еще немного, и ты бы носом в землю ткнулся.
— Молчи уж! Сам-то небось позади тащился. Может, я вру?
— Да нет, все так и было, — согласился Сума. — А вот догадайся, кто в наши ловушки попался!
— Ящерица какая-нибудь, — пробормотал Камелефата.
— Совсем не угадал, — заявил Сума. — Дикобраз!
Друзья от всей души порадовались удаче, потом разговор пошел о другом и, разумеется, снова о работорговле.
